Читаем Японские трехстишия полностью

Осень вернулась вновь,Но дитя не сидит на коленях моих…Одинокий, гляжу на луну.

ДЗЁСО[86]

На зубец горыС шумом стая опустиласьПерелетных птиц.

* * *

И поля и горыСнег тихонько все украл…Сразу стало пусто!

* * *

Снега холодней,Серебрит мои сединыЗимняя луна.

* * *

С неба льется лунный свет!Спряталась в тени кумирниОслепленная сова.[87]

* * *

Дятел стучит и стучит,Ищет сухое деревоСреди вишневых цветов.

* * *

Листья потонули.[88]Там они, на самом дне,Устилают камни.

ИДЗЭН[89]

Все глубже осенняя ночь.Млечный Путь разгорается ярчеНад черной водою полей.[90]

* * *

Алый цветок водянойУдаром серпа срезаюМеж набегающих волн.

* * *

Дрожат у коня на хвостеВесенние паутинки…Харчевня в полуденный час.

БОНТЁ[91]

"Нижний город" в Киото…[92]Ночью посыпался дождьНа груды свежего снега.

* * *

Я шел по мосткам, и вдругТам, в глубине потока,Сквозят водяные цветы.

* * *

Облака в осеннем небе!Верхние летят на юг,Нижние спешат на север.

* * *

Не успели крикнуть: "Постой!"Как уже продавца карасей не видать…Густо сыплется снег.

* * *

Молодая павлония!Три листка облетятДонага разденется.

* * *

Вижу в лучах зари:Набок склонились фиалки…Это работа крота.

* * *

Какая длинная-длинная,Бесконечная лента рекиПо снежной равнине тянется!

* * *

Месяц на небе,Один ты на свете товарищБушующей буре.

* * *

Плывет гряда облаков…Как бережно светлую лунуОна несет на себе!

КАКЭЙ[93]

Бушует осенний вихрь!Едва народившийся месяцВот-вот он сметет с небес.

Изваяние Будды

Молнии беглый свет!Будды лицо озарилосьВ темной дали полей.

* * *

Кружит осенний вихрь.Как дрожит, как трепещетКаждый листок на плюще!

ХОКУСИ[94]

После пожара

Все сгорело дотла…Но, по счастью, вишневый цветУже облетел в саду.

СИКО[95]

О кленовые листья!Крылья вы обжигаетеПролетающим птицам.

* * *

Как я завидую тебе!Ты высшей красоты достигнешьИ упадешь, кленовый лист!

РОКА[96]

Гложет бродячий кабанМолодые побеги бамбука…Хижина в дальних горах.

ОЦУЮ[97]

Уходящая осеньКрасные листья кленовПо пути рассыпает.

НЕИЗВЕСТНЫЙ АВТОР

Перед казнью[98]

Я сейчас дослушаюВ мире мертвых до концаПесню твою, кукушка!

ТИЁ[99]

За ночь вьюнок обвилсяВкруг бадьи моего колодца…У соседа воды возьму!

* * *

Удочка в руке.Чуть коснулась лескиЛетняя луна.

* * *

Над волной ручьяЛовит, ловит стрекозаСобственную тень.

На смерть маленького сына

О мой ловец стрекоз!Куда в неведомой странеТы нынче забежал?

* * *

Полнолуния ночь!Даже птицы не заперлиДвери в гнездах своих.

* * *

Роса на цветах шафрана!Прольется на землю онаИ станет простой водою…

Сочиняя стихи[100]

Пока повторяла я:"О кукушка, кукушка!"Рассвет уже наступил.

* * *

О светлая луна!Я шла и шла к тебе,А ты все далеко.

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
Ригведа
Ригведа

Происхождение этого сборника и его дальнейшая история отразились в предании, которое приписывает большую часть десяти книг определенным древним жреческим родам, ведущим свое начало от семи мифических мудрецов, называвшихся Риши Rishi. Их имена приводит традиционный комментарий anukramani, иногда они мелькают в текстах самих гимнов. Так, вторая книга приписывается роду Гритсамада Gritsamada, третья - Вишвамитре Vicvamitra и его роду, четвертая - роду Вамадевы Vamadeva, пятая - Атри Atri и его потомкам Atreya, шестая роду Бхарадваджа Bharadvaja, седьмая - Bacиштхе Vasichtha с его родом, восьмая, в большей части, Канве Каnvа и его потомству. Книги 1-я, 9-я и 10-я приписываются различным авторам. Эти песни изустно передавались в жреческих родах от поколения к поколению, а впоследствии, в эпоху большого культурного и государственного развития, были собраны в один сборник

Поэзия / Древневосточная литература
Страна Муравия (поэма и стихотворения)
Страна Муравия (поэма и стихотворения)

Твардовский обладал абсолютным гражданским слухом и художественными возможностями отобразить свою эпоху в литературе. Он прошел путь от человека, полностью доверявшего существующему строю, до поэта, который не мог мириться с разрушительными тенденциями в обществе.В книгу входят поэма "Страна Муравия"(1934 — 1936), после выхода которой к Твардовскому пришла слава, и стихотворения из цикла "Сельская хроника", тематически примыкающие к поэме, а также статья А. Твардовского "О "Стране Муравии". Поэма посвящена коллективизации, сложному пути крестьянина к новому укладу жизни. Муравия представляется страной мужицкого, хуторского собственнического счастья в противоположность колхозу, где человек, будто бы, лишен "независимости", "самостоятельности", где "всех стригут под один гребешок", как это внушали среднему крестьянину в первые годы коллективизации враждебные ей люди кулаки и подкулачники. В центре поэмы — рядовой крестьянин Никита Моргунок. В нем глубока и сильна любовь к труду, к родной земле, но в то же время он еще в тисках собственнических предрассудков — он стремится стать самостоятельным «хозяином», его еще пугает колхозная жизнь, он боится потерять нажитое тяжелым трудом немудреное свое благополучие. Возвращение Моргунка, убедившегося на фактах новой действительности, что нет и не может быть хорошей жизни вне колхоза, придало наименованию "Страна Муравия" уже новый смысл — Муравия как та "страна", та колхозная счастливая жизнь, которую герой обретает в результате своих поисков.

Александр Трифонович Твардовский

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия