Ярмарка в Летарии (ЛП)

В зале воцаряется тишина. Судья Клоук что-то разглядывает на отвороте халата. — В деле Сикстрис против Берга, «Per quod servitium Sara amisit», в результате чего он лишился услуг своей служанки Сары, мы вынуждены ответить на вопрос: владеет ли истец Сарой? Он откинулся на спинку кресла и задумался.

Я немного расслабился. Он начинал очень разумно и переводил нам свои цитаты. Надеюсь, он продолжит в том же духе. Что касается латыни, то единственное, что я знал, было «Illegitimi non carborundum»: не позволяй ублюдкам тебя сломить.

А теперь судья изучает правый рукав своей блузы. — Мы не создаем новый закон. Мы лишь хотим знать, что такое закон. «Sequamur vestigia patrum nostrorum». Давайте пойдем по стопам наших отцов. Прецедентное право. Мы поддерживаем прошлые решения. «Misera est servitus, ubi jus est incertam». Он оглядел комнату и улыбнулся. — Это ужасное дело, когда закон не соблюдается.

Мне показалось, что я услышал за спиной тихое фырканье Касса. Я проигнорировал его и опустился на несколько дюймов в кресло. К этому времени бедняга Дейв Клатчетт, вероятно, уже пытался объяснить недоверчивому очень дорогому коллеге из большого города, как пройдет этот день.

В этот момент Джон-Клод наклонился, и Джон прошептал мне на ухо: — Сесил... едет из аэропорта.

— Понятно.

— Чтобы ответить на наш основной вопрос, — продолжал Клоук, — мы должны рассмотреть некоторые другие вопросы, касающиеся как закона, так и фактов. Бесспорно, Сара числилась в списке имущества Сикстрис после смерти первого барона Сикстрис, Берла Доггера, и была завещана его сыну Гарри в пункте первом завещания Доггера. Но действительность первого пункта была поставлена под сомнение, исходя из теории, что он был нарушен в соответствии с правилом против вечности, как это предусмотрено в пункте 33 Провинциального Кодекса 2112. В частности, утверждается, что между датой вступления в силу завещания и зачатием объявленной жизни в бытие, то есть некой Мэри-Луизы Сикстрис, существует временной разрыв. Время, несомненно, критическое, и мы должны тщательно его исследовать.

— Теперь, как мы все знаем, завещание говорит о времени смерти. «Testamentum, omne morte consummatur». Согласно записям, Берл Доггер умер в полночь 10 мая 2098 года. Конечно, в этом никаких проблем нет. Далее мы исследуем существующую жизнь, а именно, Леди Мэри-Луизы Сикстрис. «Qui in utero est pro jam nato habetur». Та, что находится в утробе, считается уже рожденной. У нас есть четкое свидетельство, что она была зачата ровно в 12:01, 11 мая, через минуту после смерти старого барона. Является ли этот факт диспозитивным? Он оглядел зал суда, словно у кого-то там мог быть ответ.

Мерфри вскочил. — Ваша Честь! Всего одна минута - шестьдесят секунд! «De minimis non curat lex»! Закон не обращает внимания на мелочи!

Теперь это было просто глупо. Достаточно плохо, чтобы оборвать судью в самом процессе вынесения решения. Но никто не цитирует судье Клоуку латынь. Сам Юлий Цезарь не осмелился бы. Это было все равно, как рассказывать Праксителю, как проектировать Акрополь, или Леонардо да Винчи, как рисовать Мона Лизу.

Его Честь, казалось, моментально онемел от нахальства.

Джон прошептал: — Мерфри... как бы вы сказали? … пытается затянуть дело, пока Сесил не приедет.

Это имело смысл. Я прошептал ему: — А как насчет его армии?

— Все еще в Лос-Анджелесе, — сказал Клод, — но мы думаем, что он вызовет полицию ярмарки.

Я кивнул и глубоко вздохнул.

Судья вздохнул, отложил свои записи и проверил что-то на подоле блузы. — «Multa in jure... etc. etc». Фраза была такой длинной, что я не закончу ее. Это значит, что в общем праве много нелогичного, ну и что? — Так что, садитесь господин Мерфри.

Клатчетт усадил коллегу обратно в кресло.

Потом - грохот!

Все в зале суда оглянулись, когда дверь распахнулась, и в комнату ввалился Лорд Сесил Сикстрис в сопровождении трех светловолосых охранников ярмарки.

* * *

13. Изменения

За всю свою жизнь я видел Лорда Сесила не более полудюжины раз, и никогда еще так близко. Он пыхтел и пыхтел, его раздутые щеки пылали. Черные пятна горели в центре его глаз, которые теперь метались по переполненной комнате.

Судья Клоук пришел в себя первым. А почему бы и нет? Это была его территория. — Покиньте комнату! — приказал он пришельцам.

— Нет! — крикнул незваный гость. — Вы должны прекратить этот глупый суд!

Дэйв Клатчетт съежился в своем кресле. Мерфри, казалось, был парализован. Тут Сесил заметил Мэри-Луизу и заколебался. Его глаза расширились еще больше. — Тетя Мэри-Луиза? Что вы здесь делаете?

Она ответила спокойным ясным голосом: — Я свидетель на этом процессе, племянник. Мои показания могут помочь мистеру Бергу.

— И уничтожить баронство, — пробормотал Клатчетт.

— Вам нельзя выходить, — запротестовал Сесил. — Вы должны быть дома.