Ярость и рассвет

– Истории, приведшие к такой концовке, обычно невеселые, как мне представляется.

Муса некоторое время молча сидел, собираясь с мыслями, а потом начал свое повествование:

– Я был наставником матери Халида, Лейлы – жизнелюбивой, красивой, талантливой девушки, любительницы книг и поэзии. Она вышла замуж за отца Халида в совсем юном возрасте и в пятнадцать лет уже являлась его второй женой. Я, по настоянию ученицы, отправился в Рей вместе с ней. К сожалению, этот брак оказался неравным и непростым. Муж был значительно старше и очень любил свою первую жену. Лейле же крайне не нравилось находиться в тени. Несмотря на мои старания держать в узде ее вспышки гнева и приступы отчаянья, преодолеть разницу в возрасте и интересах венценосных супругов зачастую не получалось. Полагаю, в том не было ничьей вины. Отец Халида стал заложником старых привычек, а Лейла оказалась слишком энергичной для него.

Опечаленный Муса сделал паузу, но все же продолжил:

– Я надеялся, что после рождения Халида все изменится. Лейла стала самой любящей матерью на свете и целовала ножки младенцу, пела ему колыбельные. А когда он вырос, то каждую ночь рассказывала перед сном сказки. Малыш души в ней не чаял.

Муса прервался и на секунду закрыл глаза.

Шахразада воспользовалась моментом, чтобы осторожно выдохнуть, пораженная совпадением: мать халифа тоже рассказывала ему сказки на ночь!

Гость тем временем собрался с силами и вернулся к повествованию:

– Я присутствовал в тот вечер, когда отец Халида прознал о предательстве Лейлы… Когда он обнаружил, что та имеет любовную связь с одним из дворцовых стражников. – Голос мужчины стал совсем тихим и мрачным. – Прежний халиф обошелся с супругой очень сурово: протащил ее за волосы по всем коридорам, пока Лейла вопила и выкрикивала оскорбления. Я пытался вмешаться, однако меня оттеснили телохранители. В конце концов муж моей ученицы выволок ее во внутренний дворик и велел позвать сына. А когда тот явился, велел охране держать его. Лейла повторяла Халиду, что все будет хорошо, что она его любит больше жизни. А затем…

Муса сделал паузу, и Шахразада невольно стиснула руки в кулаки, затаив дыхание.

– А затем халиф перерезал горло Лейле на глазах шестилетнего сына. Когда же тот заплакал, накричал на него. Никогда не забуду тех слов: «Женщина либо хранит верность мужу, либо будет казнена. Иного не дано». После этого меня вышвырнули из дворца, как бродячего пса, не позволив даже забрать вещи. И все же я должен был сопротивляться сильнее. Ради Лейлы. Ради Халида. Однако проявил слабость. Испугался. О чем всегда раскаивался всей душой. Особенно после того, как услышал, что стало с мальчиком. Сожаления теперь всегда будут преследовать меня.

Шахразада ощутила ком в горле, мешавший ей говорить, и сглотнула. Не зная, что еще сделать, она потянулась через стол и взяла Мусу за руку. Тот обхватил маленькую ладошку девушки обеими своими и какое-то время просто молча сидел так.

Спустя несколько минут Шахразада попробовала вежливо нарушить тишину:

– Муса-эфенди… Позвольте выразить свое скромное мнение. Вы не должны возлагать на себя ответственность за случившееся, как в тот вечер, так и в последующие дни. Я понимаю, что из-за недостатка опыта не обладаю пока некоторыми знаниями, но мне известно достаточно, чтобы утверждать: никто не в силах контролировать действия других людей. Можно лишь управлять собственными поступками после случившегося.

– Какие мудрые слова, – вздохнул Муса, чуть сильнее сжимая ладонь собеседницы. – Понимает ли Халид, какое сокровище ему досталось, моя прекрасная звездочка?

Взгляд Шахразады потеплел от улыбки, которая так и не коснулась ее губ.

– Мальчик перенес множество страданий, – покачал головой необычный гость. – Меня безмерно печалит, что в результате он заставляет страдать других, в особенности потому, что Халид, которого я знал, не поступил бы так ни за что на свете. Но если вы молоды, то меня можно считать стариком, а в моем возрасте от людей ожидают мудрости. Самое же важное, что я узнал в своей жизни: никто не может достичь настоящих высот без поддержки ближних. Мы не созданы для одиночества. И чем яростнее человек отталкивает окружающих, тем сильнее ему в тот момент нужна любовь.

«Я никогда бы не смогла полюбить такого человека… такое чудовище».

Шахразада попыталась отнять ладонь, но Муса удержал ее и поинтересовался:

– Давно ли вы уже владеете даром? – Заметив непонимающий взгляд девушки, он испытующе вгляделся в ее светло-карие глаза и кивнул: – Значит, вы пока и сами не знаете о нем. Похоже, он еще не пробудился в крови.

– О чем речь? – настойчиво уточнила Шахразада.

– Возможно, дар передался от родителей, – рассуждая сам с собой, продолжил Муса и спросил: – Ваш отец или мать обладают какими-либо… уникальными способностями?

– Отец, – отозвалась Шахразада, наконец начиная понимать, к чему клонит собеседник. – Он умеет делать разные вещи. Но лишь мелочи, так как никогда не мог научиться контролировать их.