Языческая оппозиция христианизации Римской империи (IV–VI вв.)

Более обстоятельному анализу подверглась в XIX в. история борьбы язычества и христианства на западе. В изданном в 1835 г. сочинении «История разрушения язычества на Западе» французский историк А. Бенье последовательно изложил деятельность языческой оппозиции в Римском сенате от времени Константина до начала V в.[218]. По мнению исследователя, столица империи длительное время оставалась бастионом язычества, благодаря влиянию языческой аристократии Рима[219]. Автор подчеркнул особое правовое положение столичных культов, подробно осветил мероприятия языческой знати Рима, пытавшейся восстановить отмененные Грацианом привилегии жреческих коллегий, и вернуть в курию алтарь Победы, выделив роль Симмаха и Претекстата как лидеров «языческой партии», впервые охарактеризовал деятельность язычников в период узурпации Аттала[220].

Важным представляется и вывод А. Бенье, согласно которому, с изданием Феодосием I и его сыновьями суровых антиязыческих законов окончилось лишь публичное отправление церемоний языческого культа, в то время как частные жертвоприношения продолжали втайне приноситься еще весьма многочисленными язычниками на протяжении всего V в.[221]. Фактически исследователь вплотную подошел к мысли, что повторявшееся издание законов, запрещавших жертвоприношения, по сути, являлось не доказательством «гибели» язычества, как полагал Э. Гиббон, но, напротив, свидетельствовало о длительном сохранении традиционных культов — невозможно было законодательно запретить ни язычников, ни языческие культы.

Во второй половине XIX — начале XX столетия заметно возрос интерес европейского научного сообщества к истории Поздней Античности. Рост количества работ по теме был, прежде всего, вызван расширением и одновременно увеличением доступности источниковой базы. Так, значительная часть сохранившихся от IV–VI вв. текстов была опубликована Ж. П. Минем в издании трудов греческих и латинских Отцов Церкви, а также ряда светских авторов; в сборниках Monumenta Germaniae Historica было опубликовано множество позднеантичных и раннесредневековых летописей и хроник; Т. Моммзеном была начата работа по изданию «Свода латинских надписей»; в 1882 г. бельгийские болландисты начали критическое издание свода агиографических источников Analecta Bollandiana; в 1883 г. О. Зеек подготовил новое издание текстов Симмаха; в 1885 г. были впервые опубликованы неизвестные ранее письма императора Юлиана, найденные А. Попандопуло-Керамевсом среди рукописей монастыря на Халкиде; в 1903 г. Р. Ферстер начал публикацию собрания сочинений Либания. Большая часть этих изданий была выполнена на высоком научном уровне, снабжена обстоятельными историческими и филологическими комментариями и до сих пор не потеряла своего значения для исследователей.

Из написанных в конце XIX — начале XX столетии трудов, освещающих деятельность языческой оппозиции, следует выделить сочинение французского историка Г. Буассье «Падение язычества. Исследование последней религиозной борьбы на Западе в четвертом веке», изданное в 1891 г.[222]. Автор не столько описывал борьбу язычников в римском сенате против политики христианских императоров[223], сколько пытался выявить причины данного конфликта. Заслуга исследователя, в первую очередь, состоит в том, что он впервые обратил внимание на культурные процессы, проходившие в IV–V вв. На основе анализа произведений важнейших христианских (Иеронима Стридонского, Августина Гиппонского, Пруденция) и языческих (Симмаха, Клавдиана, Рутилия Намациана, Макробия) авторов исследователем был сделан вывод, что связь классической культуры с традиционными культами являлась одним из важнейших факторов, определивших длительное сохранение симпатий образованных слоев населения Римской империи к многобожию[224]. Кроме того, Г. Буассье впервые отметил значимость восточных мистерий в религиозной жизни столичной аристократии. По мнению исследователя, именно с распространением восточных языческих культов был связан рост религиозности членов римского сената, приведший к длительному сопротивлению новой религии[225] со стороны членов столичной аристократии.

Представление о мистических культах, как основе языческой религиозности в позднеантичный период, получило развитие в трудах бельгийского историка Ф. Кюмона. В своей монографии «Восточные религии в римском язычестве», впервые изданной в 1906 г.[226] он высказал гипотезу, согласно которой в IV в. традиционные римские культы перестали вызывать у своих последователей какие-либо религиозные чувства и превратились в антикварный рудимент, внешние формы которого сохранялись лишь благодаря консервативности римского общества. В духовной жизни населения империи первое место заняли облеченные в форму мистерий восточные культы, дававшие удовлетворение религиозным чувствам населения Римской империи[227].