Язык и идеология: Критика идеалистических концепций функционирования и развития языка

Как считает автор, в самом «чистом» виде ограниченный код является такой формой речи, лексика и конструкции которой полностью предсказуемы. Это можно наблюдать, например, в таких ритуальных процедурах, как регламентируемые протокольные мероприятия, культовые службы и действия, светские беседы на трафаретные темы и т.п. Все языковые средства в этих случаях фиксированы, индивидуальные коммуникативные намерения могут выражаться только невербальными признаками – интонацией, ударением, экспрессивными элементами. Чаще, однако, по словам Б. Бернстайна, встречаются виды ограниченного кода, при которых предсказуемым может быть только синтаксический уровень, лексика же (хоть и в довольно узких пределах) может варьироваться. Так же, как и в обсуждавшейся выше форме речи – «общем» языке, в ограниченном коде велика роль имплицитности значений, использование невербальных экспрессивных элементов. Здесь тоже отсутствует четкая дискриминация значений, распространена безличность в выражении действия.

«Важно не то, чтó говорится, а то, кáк говорится»

(Bernstein, 1971,78).

Содержание речи чаще бывает конкретным, описательным и повествовательным, чем аналитическим или абстрактным. Языковое выражение индивидуального в ограниченном коде минимально, поэтому его основной функцией Б. Бернстайн считает «подкрепление формы социальных отношений» (там же).

Сложный код, наоборот, возникает из такой формы социальных отношений, которая усиливает индивидуальные стремления к отбору языковых средств, в связи с чем этот код служит средством передачи индивидуальных реакций на окружение. Такая функция способствует высокому уровню структурной организации речи и подбора лексики. Главной целью сложного кода является выражение относительно эксплицитных значений. Тогда как в случае пользования ограниченным кодом реакция слушающего на данное высказывание заранее принимается как сама собой разумеющаяся, при сложном коде этого не может быть; поскольку высказывание индивидуализируется, его производство обязано учитывать различные возможные реакции собеседника.

Б. Бернстайн допускает возможность перехода отдельных индивидов с одного кода на другой «в соответствии с формой социальных отношений» (Bernstein, 1971, 81), но в целом считает, что каждый из кодов жестко закреплен за определенным классом. Как ранее это утверждалось по отношению к «общему языку», ограниченный код, по мнению Б. Бернстайна, используется «нижними слоями рабочего класса, включая крестьянские группы» (the lower working class including rural groups. – там же), т.е. слоями, составляющими в настоящее время около 29% населения Англии. Сложный код (как ранее «формальный язык») связан со «средним классом и смежными социальными группами» (там же).

«Эти коды, однако, – выражает некоторое сомнение Б. Бернстайн, – не обязательно четко обусловлены определенными социальными классами, хотя в развитых индустриальных обществах такая обусловленность имеет высокую степень вероятности. Класс – это лишь один из многих принципов социальной стратификации и дифференциации» (там же).

Такие колебания Б. Бернстайна относительно социальной закрепленности и обусловленности форм языкового использования вполне понятны. Слишком уж бросалось в глаза несоответствие действительному положению вещей, с одной стороны, созданной им ранее схемы взаимозависимости «общего» и «формального» языков и, с другой – обслуживаемых ими классов. Например, трудно отождествить применение ограниченного кода в таких (признаваемых им самим наиболее «чистыми») случаях, как ведение делового заседания или церковная служба, с использованием якобы того же кода в среде рабочих, а тем более уголовников, солдат, уличных мальчишек. Ни на грамматическом, ни на лексическом уровне найти что-либо общее между этими речевыми ситуациями невозможно.

Описывая лингвистические признаки кодов, Б. Бернстайн во многом повторяет то, что им говорилось раньше об «общем» и «формальном» языках, хотя в определениях появляется и кое-что новое. Так, он указывает, что являющиеся носителями сложного кода представители «среднего класса» используют подчинительные синтаксические конструкции, глагольные формы пассивного залога, конструкции с предлогом of, различные нешаблонные сочетания с прилагательными и наречиями. Они чаще используют по сравнению с другими личными местоимениями местоимение первого липа единственного числа я. Напротив, рабочие – носители ограниченного кода якобы предпочитают использование сочинительных конструкций, глагольных форм в активе, личных местоимений вы, они и т.д.