Язык и идеология: Критика идеалистических концепций функционирования и развития языка

В действительности, однако, речевая деятельность «среднего класса» вовсе не является идеальным способом пользования языком. В самом этом классе степень владения языком различна, как различна и позиция каждого его представителя в социальной иерархии. Точно так же далека от реальности нарисованная Б. Бернстайном картина использования языка рабочим классом. Как установил У. Лабов,

«нестандартные диалекты английского языка, на которых говорят семьи „низших классов“ (ср. так называемый ограниченный код Б. Бернстайна) во внутренних городах США, являются вполне сформировавшимися языками, наделенными грамматической структурой, во всех отношениях достаточной для логического мышления»

(см.: Домашнев, 1980, 19).

Кстати, и само понимание «свободы выбора» языковых средств в различных кодах у Б. Бернстайна явно противоречиво. Как отметил Й. Губер,

«положение при современных условиях жизни общества является прямо противоположным: ограниченная речь соответствует возможности, т.е. свободе, а разработанная речь, напротив, соответствует необходимости, т.е. принуждению»

(Huber, 1975, 63).

Ю. Циглер подчеркивает, что «теория языковых кодов» Б. Бернстайна всем своим содержанием направлена на утверждение существующих общественных отношений. Более того, она ставит своей целью предохранить это общество и его строй от каких бы то ни было перемен.

«„Теория языковых кодов“, – пишет он, – является идеологическим продуктом „среднего класса“, вернее, тех его слоев, которые занимали и занимают в обществе привилегированное положение, но теперь, под давлением развивающихся производительных сил и интересов реализации капитала, стоят перед угрозой своим привилегиям и боятся, что им предстоит спуститься по общественной лестнице (gesellschaftlich abzusteigen) или оказаться вообще в стороне»

(Ziegler, 1975, 39).

Не случайно в описании обоих кодов всячески осуждаются как раз те свойства, которые всегда приносили успех рабочему классу в его борьбе с угнетателями – классовое самосознание, солидарность, сознание общности интересов, непримиримость в классовых боях. Их-то Бернстайн и пытается представить в качестве главных причин униженного положения рабочих в современном капиталистическом обществе.

Последовавшая после опубликования работ Б. Бернстайна критика в его адрес, и в частности разоблачение идеологической сущности «теории кодов», вызвали у Б. Бернстайна раздражение и жалобы на то, что его не поняли. Но достаточно ознакомиться с его последующими работами, чтобы убедиться, что он по-прежнему не изменил своих взглядов и, как и ранее, продолжает

«конструировать функциональные недостатки кодов более низких слоев, вырывая эти коды из естественной среды функционирования»

(Яхнов, 1976, 229).

Исследуя ли различное отношение матерей различных классов к использованию игрушек в воспитании детей, выясняя ли, какое значение придают матери речевым средствам воздействия на детей в младенческом возрасте, он нигде не касается социальных условий, в которых происходит изучаемый им процесс, в связи с чем устанавливаемые им различия, как и раньше, находят свое объяснение лишь в лингвистических особенностях соответствующих языковых кодов. Когда он заявляет, что

«ребенок рабочего класса изучает специальность (skills), постигая только входящие в нее операции, тогда как ребенок среднего класса изучает и операции и принципы»

(Bernstein, Henderson, 1973, 38),

то это не что иное, как перепевы прежних утверждений о различиях в психологии восприятия, якобы свойственных рабочим и представителям противоположного класса уже в силу одной их классовой принадлежности.