Ибо крепка, как смерть, любовь… или В бизоновых травах прерий

Он нашел свою невесту легко и просто. Где-то под Ричмондом просто шел от места службы к соседнему гарнизону. Самой короткой дорогой, через лес и поле, среди опустевших, печальных усадеб прежнего Юга. Хрупкая, ясноглазая девушка шла навстречу от опушки леса с охапкой сухого валежника. Он посторонился, чтобы пропустить ее на переброшенном здесь через ручей хлипком мостике, подумал и заметил:

– Простите, мисс, но я был бы рад помочь такой красивой девушке. Уступите мне вашу вязанку.

Кэролайн Дэйв посмотрела на него ровным, спокойным взглядом. Сама она вовсе не была рада встретить на пустынном просторе этого случайного офицера, но тяжесть спрятанного на поясе в складках накидки револьвера невольно придавала уверенности.

– Не стоит так утруждать себя, сэр. Вон там уже виднеется мой дом. Право, мне ничего не стоит, – беззаботно отозвалась она. – Если вы победили, это ведь вовсе не значит, что южане просто бессильные и слабые люди.

– Но все равно это не самое легкое занятие для юной леди, как вы все пытаетесь представить мне со стороны, – не отступил Джеймс.

– Может быть. Но Юга нет, прежней жизни нет. Как есть, так есть.

– Но есть Север. И ваш покорный слуга Джеймс Грейсли, – с обезоруживающей улыбкой поклонился Джейми.

Кэролайн вздохнула и уже как-то самим собой получилось так, что ее ноша оказалась наконец у него.

Они познакомились. А потом прошло время, и он подумал и предложил ей руку и сердце.

Кэролайн ответила не сразу. Она посмотрела на статного синеглазого офицера. Жить бы только и жить, детей растить и добра наживать. Но помолчала и наконец отрицательно мотнула головой:

– Нет, Джейми, – просто сказала она. – Мы никогда не будем вместе. Ты офицер федеральной армии и носишь синюю форму. Всегда ее носил. Мой отец любит меня, но он никогда не отдаст меня в жены северянину-янки…

Джеймс не придал значения ее словам.

– Север ведь взял Ричмонд, – сказал он. – И я тоже добьюсь нашего с тобой счастья.

– Вот поэтому, потому что Север взял Ричмонд, у тебя и не будет ни малейшего шанса на успех своих переговоров, – Кэрол была печальна, но и все-таки не удержалась от улыбки. Наверное, это был смех сквозь слезы. Но Грейсли правда не знал ее отца.

– На следующей неделе ты наконец сможешь познакомиться с мистером Дэйвом, он приезжает со своих дальних заработков, вот и поговоришь. Успеха тебе, Джеймс. Все, что могу сказать.

Кэролайн ошиблась. Джеймс Грейсли с ее отцом знали друг друга. Когда Джеймс оказался в доме со своим визитом, он сразу же узнал того полковника-южанина, в руках которого оказалась когда-то его судьба и судьбы его товарищей. Как когда-то тогда, терять снова было нечего. Грейсли начал сразу:

– Капитан с Шестого Корпуса Потомакской армии Джеймс Грейсли, – представился он. – Прошу у вас руки вашей дочери Кэролайн Дэйв и вашего родительского благословения на нашу свадьбу.

Кэрол была права. Ему не стоило ждать успеха. В этом доме вообще было лучше ведь не появляться в синей форме Союза. А прежний полковник южан еще и слишком хорошо помнил синеглазого офицера. Север взял Ричмонд. Север уничтожил свободу и знамя Конфедерации. И этот дерзкий мальчишка просил сейчас руки его дочери. Это было слишком.

– Мы ведь, кажется, знакомы, сэр, – напомнил он. – Север победил, но я никогда не отдам свою дочь за северянина. Разговор закончен, мистер. Ничего личного, долг полковника Конфедерации…

– «Гнев человека не творит правды Божией» (Иак.1:20), – вспомнил и не растерялся в ответ Джейми.

– Я не верю в Бога, – сказал тот. – Можете не тратить ваших слов.

Джеймс Грейсли же вспомнил теперь что-то другое. То, что он, наверное, забыл, то, что он думал, что забыл. Но иногда так бывает. Словно ты и здесь, и не здесь. Высоты Мари. Глушь и Спотсильвейни. Колд-Харбор. Сколько их там осталось, всех товарищей и однополчан. Знакомых и незнакомых. Юных, полных силы.

– Север взял Ричмонд, но Север заплатил за это своей кровью. Вы не знаете цены этой победы для Севера, – чуть осекшимся голосом произнес Джейми.

– Зато я знаю цену поражения моего Юга, – невозмутимо ответствовал Сэнди Дэйв. Он тоже помнил. Начало войны. Блистательное начало. И конец. Усталые, измотанные и голодные дивизии своей Конфедерации. Остатки дивизий. И как горел и пылал Ричмонд, чтобы не достаться врагу.

– Но мы остались живы. Война закончена. Мы все равно ведь одна страна. Зачем нам тогда уже ненавидеть друг друга? – заметил Джеймс.

– Я тоже против вражды, – сказал тот. – Однако я отдал бы свою дочь за любого из тех двоих ваших товарищей, которые были тогда с вами, но только не за вас. Вы слишком дерзкий и отчаянный молодой человек, мистер. Я должен думать о будущем моей дочери и о ее счастливой доли.

Джеймс пожал плечами:

– Но прошло несколько лет, – возразил он. – Люди меняются.

– Оставим этот бесполезный разговор, сэр, – устало сказал Сэнди и кивнул ему в направлении к выходу.