Идеальный джентльмен (ЛП)

  Учитывая, что леди Валентина стояла у двери, сэр Джон не мог отказаться. Он поклонился, произнес «миледи» и предложил руку. Благодаря чему Стоуни остался сопровождать Эллианну, и это сделало смятение Гвен почти простительным, по крайней мере, в его мыслях. Он слышит, как шелковые и кружевные юбки Эллианны шелестят у ее ног. Жалобы Гвен он выслушает позже.

  Стоуни ничего не мог поделать с порядком посадки гостей за столом. Герцогиня Уиллистон сидела справа от него; Эллианна – слева, а сэр Джон рядом с ней. Господи, Стоуни надеялся, что этот тип не станет обсуждать кровавые дела за первым блюдом.

  Из-за того, что стол был слишком длинным и заставленным канделябрами и массивными серебряными вазами из нескольких ярусов, которые Стоуни пришлось полировать целый день, разговор никак не мог быть общим. Никто не мог видеть, что делается на другом конце, не говоря уже о беседе с соседями напротив, за исключением сидящих во главе стола, черт побери, и конца, где Гвен сидела между Стриклендом и лордом Олдершоттом, жена которого давала бал на следующей неделе.

  К счастью, на герцогиню можно было положиться насчет разговора во главе стола, так что сэр Джон не смог болтать о повешениях за палтусом в белом устричном соусе. Добрая женщина, ее светлость была известна тем, что с легкостью вела вежливые беседы с кем угодно, от принца до самой невзрачной, робкой юной мисс, дебютирующей в высшем свете. Именно по этой причине Стоуни и Гвен пригласили ее познакомиться с мисс Кейн. Вдовствующая герцогиня всегда знала, что сказать.

  Но не сегодня. Этим вечером ее светлость произнесла самое худшее замечание из возможных: она похвалила еду.

  – Не могу припомнить более изысканного обеда, Уэллстоун. Вашего шеф-повара следует похвалить, да и вас тоже – за прозорливость, с какой вы наняли такого мастера своего дела.

  Стоуни ненавистно было отвечать на эти слова. Герцогиня должна была знать, как у него обстоят дела, что он никогда не сможет позволить себе высокооплачиваемого французского шеф-повара. Господи, да в прошлом году он сопровождал двух ее внучатых племянниц, и за это ему прислали запас угля – с ее наилучшими пожеланиями. Граф, сидящий справа от ее светлости, сам ничего не имел, поэтому его мнение не имело значения. То, как он поглощал пищу, вряд ли служило комплиментов повару; скорее всего, это, должно быть, была его единственная приличная трапеза за неделю. Мисс Кейн, конечно же, знала правду. Но сэр Джон Томасфорд?

  Заливной угорь во рту у Стоуни превратился в пепел. Он все равно проглотил его и признался.

  – Жаль, что я не могу принять ваши изысканные комплименты, герцогиня, но, увы, услуги маэстро любезно предоставлены мисс Кейн. Она была так добра, что одолжила нам на вечер своего шеф-повара. – На самом деле этот человек провел здесь на кухне несколько дней, готовя блюда из продуктов, которые, как предположил Стоуни, тоже были закуплены мисс Кейн, с помощью прислуги из дома мисс Кейн. Все это устроила Гвен, а виконту не хотелось вникать слишком внимательно, он предпочел полировать в буфетной серебро и собственную гордость. Гордость? Его собственная гордость оказалась такой же расплющенной, как пирожок с омаром на его тарелке. По крайней мере, хотя бы посуда принадлежала ему.

  Эллианна быстро выпрыгнула из трясины неловкого молчания.

  – О нет. Это леди Уэллстоун оказала мне услугу. Шеф-повар грозился уволиться, если я не дам ему шанс продемонстрировать его способности. Мы практически не принимаем гостей на Слоан-стрит, так как соблюдаем траур, и знаем слишком мало людей, так как недавно приехали в город, так что повару практически нечего делать.

  И потому что она ест, как птичка, подумал Стоуни, заметив скудный выбор еды на ее тарелке. Тем не менее, он обрадовался, что Эллианна сделала подарок его чувству собственного достоинства, и доволен тем, что она решила выступить в его защиту.

  – Шеф-повар с трепетом узнал о возможности готовить для герцогини, – закончила Эллианна. – Мне повезет, если он вернется домой.

  Герцогиня улыбнулась, радуясь тому, что неприятное замечание удалось так легко сгладить. Стоуни улыбнулся Эллианне в знак благодарности, и она улыбнулась ему в ответ. Сэр Джон криво усмехнулся.

  Стоуни проигнорировал его, потому что его вниманием завладела губа мисс Кейн. В уголке ее рта после сладкого блюда осталась капелька заварного крема, совсем крошечная, словно нектар на персике. Боже, что бы он только не дал за то, чтобы сыграть роль пчелы и собрать мед с этого засахаренного фрукта. Стоуни начал бы с ее губы, а затем попробовал, насколько сладким окажется ее рот. Он… он прольет вино себе на колени, если не сосредоточится на еде.