Идеальный (СИ)

Так проходит какое-то время. Крис не знает сколько. Как если бы шоссе стало бесконечным, словно та межгалактическая трасса из фантастических романов, которые он в детстве читал втайне от родителей.

– Том, почему ты живешь в отеле, а не снимаешь квартиру? – неожиданно даже для самого себя, негромко спрашивает Хемсворт, не поворачиваясь к англичанину, – ведь с твоими средствами...

И замолкает, прислушиваясь к едва слышному, за ровным шуршанием колес по асфальту, дыханию Хиддлстона.

Тот молчит. Непозволительно долго, если брать во внимание его воспитанность... Крис поворачивает голову, ожидая увидеть все, что угодно, но... только не безвольно опущенную голову и струйки крови, змеящиеся по подбородку.

Господи...

Крис резко вжимает педаль тормоза, останавливая машину.

Изуродованное струпьями лицо, липкие руки, грязно гладящие спину... И шепот:

– У этого ангела сожженные крылья. Давно сгорели... Ты ведь сгорел, Том... Сгнил и сгорел...

Он не отвечает. Просто прижимает ладони к глазам, только бы не видеть лица...

Лица?!

Через щелку меж пальцев видно только тьму.

С чего он взял, что там есть лицо?!

Что вообще можно увидеть в таком мраке? Разве что...

– Думаешь убежать от нас, Том? – вкрадчивый голос будто ласковый, – думаешь, что сможешь забыть? То, для чего был дан твой талант, помнишь?

– Он ведет в бездну! Я не хочу! – не выдерживая, Том кричит, отталкивая от себя... теплые пальцы?

Рука шарит в пустоте, ловит холодный воздух...

– Том... – кто-то осторожно хлопает по щеке, – Том, очнись!

Хиддлстон резко открывает глаза и тут же видит буквально в сантиметре от себя обеспокоенное лицо Криса. Голубые глаза, прядка светлых волос на лбу...

– Извините... – единственное слово, на которое его хватает, звучит непозволительно измученно.

Ну, надо же... Вот так вот вырубиться в чужой машине.

Нет...

Том мягко отстраняет Криса, выпрямляясь на сидении.

Не просто в чужой машине.

– Что происходит, Том?

Говорит так, будто что-то понимает. Будто услышал...

– Думаю, мне стоит пройтись пешком, – Хиддлстон касается пальцами ручки двери, – мы уже совсем близко.

– Нам еще пять кварталов ехать до отеля, – Крис словно специально, снова касается плеча, – куда ты пойдешь в таком состоянии? Зато мой дом совсем близко, видишь стеклянную высотку? – теплые пальцы задевают кожу, когда Крис проходится носовым платком по испачканному в крови лицу Хиддлстона, – давай ко мне? Проведешь вечер в компании. Все лучше, чем опять одному напиться.

– Откуда... ты знаешь? – пронзает страх.

А Крис наигранно удивленно поднимает брови и уточняет:

– Насчет того, что ты пил?

– Да... – и Том прикусывает губу, слыша в своем голосе откровенный испуг.

Параноик... Наверняка по нему просто видно.

– Я тоже хотел, – Хемсворт медленно трогается с места, – да и выглядишь ты неважно.

Том расслабляется в кресле, чувствуя всю неправильность, но вместе с тем естественность ситуации.

Ему бы сейчас заставить Криса остановиться, выйти из его чертового пафосного джипа и больше не вспоминать об этом человеке. Но... с другой стороны, что он потеряет, проведя хоть один вечер не в одиночестве? Как там Крис сказал? В компании?

Именно...

Лифт едва слышно убаюкивающе гудит. В металлических панелях дверей Крис видит свое смутное отражение. Привычное, чуть расплывающееся... А вот силуэт Тома напротив – отчего-то чересчур четкий. Пугающе темный... Или только так кажется из-за черного пальто?

– Вы высоко живете, Крис, – неожиданно прерывает молчание музыкант, судя по звуку, облокачиваясь на стенку.

Одна из шаблонных фраз, призванных избавлять от неудобной тишины. Англичанин говорит явно вынужденно, опять почему-то переходя на «вы».

– Расслабься, Том, – наверное, чересчур наигранно бросает Крис, делая акцент на своем дружеском обращении, – этот лифт не застрянет. Он совсем новый, как и здание.

Зачем он вообще это ляпнул? Кто вообще сказал, что Том боится именно того, что лифт застрянет?

Хемсворт закусывает губу, буквально чувствуя, как за спиной натянуто улыбается Том.

И вдруг...

– Вы... – Хиддлстон осекается, видимо одергивая себя, заставляя отказаться от официального тона, – ты словно читаешь мысли, Крис.

– Я тоже поначалу боялся, а потом привык. Мне всегда...

И кабина останавливается, с мягким тихим звуком раздвигая двери.

Крис зачем-то проводит ладонью по волосам, а потом шагает на лестничную площадку, одновременно доставая ключ.

И вдруг вспоминает, что в квартире бардак. Такой, что самому перед собой стыдно, что говорить о постороннем...

– Том... – Хемсворт оборачивается к тихо стоящему флейтисту, – ты извини, у меня там беспорядок... Не обидишься?

В ответ Хиддлстон только едва заметно качает головой, снова демонстрируя свою поразительную способность окатывать холодом.