Идеальный (СИ)

Виски вконец потерял и вкус и эффект. Осталось только мерзкое ощущение опьянения и потери координации.

Хиддлстон гладит дрожащими пальцами флейту и, ощущая, как гладкий металл холодит пальцы, понимает, что никого ближе нее у него никогда не было. И, наверное, не будет.

Детство, пропитанное вонью перегара и пьяными криками, юность, запомнившаяся только изощренными издевательствами в школе... И то, что произошло потом... Через все он пронес музыку и флейту. То, что всегда с ним.

Флейте все равно, кто он на самом деле. И каждый день, поднося ее к губам, он уверен, что уж она-то не испытывает неприязни и отвращения. Она говорит с ним. Единственная из всех.

И она никогда не оставит его. Потому что понимает, что нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью.

Бред...

Докатиться до того, что считать своим другом неодушевленный предмет.

Но с другой стороны... Как ему еще не сойти с ума от одиночества?

Идеальным выходом была бы смерть, но... Том всегда боялся того, что после. Если здесь так страшно, что же там, за чертой?

Плач и скрежет зубовный?

Страшно.

Том растягивает губы в улыбке и буквально заливает в себя алкоголь.

Напиться так, чтобы отрубиться прямо здесь. Чтобы накатило блаженное забытье... Чтобы не мерещились пляшущие тени и монотонный голос, начитывающий на латыни.

А еще губы, заставившие на секунду почувствовать себя живым.

Он ведь... не почувствовал отвращения или ставшего обычным страха. Хотя должен был бы. После всего.

Впервые к нему прикоснулись... вот так. И это было... было...

Том щелкает пальцами, пытаясь поймать ощущение.

Вспышка. Вот, что это было. Так, будто прикоснувшись к его губам, Крис на секунду содрал с его души пленку. С мясом, с приставшей гнилой кожей...

Вскрыл гнойную рану.

Это неправильно. Отвратительно. Грешно, в конце концов...

– Идиот... – нараспев тянет Хиддлстон, раскачивая в бутылке темную жидкость, – глупый, глупый Том...

И смеется, чувствуя, как щиплет в глазах.

________________________________________________________________________

Вот, такая глава получилась.

Не планировала кидать сюда музыку, но... эту главу читать можно только под Wolves In The Throne Room – Woodland Cathedral

Глава 3. «Начало».

Как доехал до дома Крис почти не запомнил. В груди клокотала такая буря эмоций, что картинка реальности смазывалась, превращаясь в непонятное цветное непотребство. И на фоне всего этого калейдоскопа кадров навязчиво мелькали потемневшие, мутные глаза флейтиста и измученное лицо, с мокрыми дорожками на щеках.

Хемсворт никогда не думал, что с ним может случиться что-то подобное.

Поцеловать мужчину...

Это определенно «клиника».

Сразу вспоминаются слова отца о том, что мужеложцы «царства небесного не наследуют». Да... религиозность в их семье выходила за рамки обычных посещений церкви по праздникам. Крис очень отчетливо помнил рассказы матери и об огненном озере, в которое попадают грешники, и про вечные муки во тьме, «где только плач и скрежет зубовный». И хоть сам он религией не увлекался, но, видимо, где-то на подсознательном уровне сохранился ирреальный страх перед миром невидимым. Хотя вроде бы доказательств его существования не было. Но вспоминая наполненные благоговейным страхом глаза матери и фанатичные речи отца, Крис иногда задумывался над различными событиями, которые вполне можно было интерпретировать, как божественное вмешательство.

С другой стороны... Где все те наказания, которые положены за разврат, в котором Крис, нужно быть честным с собой, погряз? Элитные шлюхи, дорогой алкоголь, клубы... В понятии Хемсворта, если бы Бог существовал, то давно бы покарал его и ему подобных. Ну, а поскольку никаких признаков наказания Крис не замечал...

И вот теперь... Взглянув в прозрачные глаза музыканта, Крис, сам того не осознавая до конца, что-то понял. Будто заглянул за призрачную занавеску отделяющую реальность от хаоса. Том словно сломал в груди какую-то перегородку. И от этого было страшно. Так страшно, что, даже вдавливая педаль в пол, Крису казалось, что какую бы скорость он ни развил, что-то призрачное не отстанет. Оно... Они? Словно кто-то смотрел в затылок, провожал взглядом. Вглядывался в самую душу. И звучала в голове эта жуткая, выворачивающая наизнанку мелодия. Какая-то... словно Том подслушал ее где-то там, за чертой. Там, куда не то что заходить, заглядывать опасно.

Может это... и есть наказание?

И снова полезли в голову жуткие притчи, услышанные в детстве. Пугающие тогда еще маленького мальчика настолько, что свет горел в комнате всю ночь. А едва мать пыталась выключить светильник – Крис заходился истеричным плачем. И сейчас вспоминая свои ощущения... Это ведь то же самое! Словно кто-то недобрый внимательно наблюдает. Ждет, когда свет померкнет окончательно. Чтобы...

Черт!

Крис судорожно вдавливает тормоз, останавливаясь перед въездом на подземную парковку.

Если он будет так рефлексировать, недолго и до аварии.

Хемсворт втыкает первую передачу и осторожно катится по ровному заасфальтированному пандусу.