Большинство подобных обвинений были признаны необоснованными как имперской прокуратурой, так и мусульманскими судами. Рассмотрим, к примеру, документ о признании в выдвижении ложного обвинения против народного судьи. Предыстория данного документа такова: некий ‘Али Ходжа подал в суд на Мухитдина Ходжу за то, что последний якобы злоупотребил своим служебным положением. Дядя истца по имени Мансур Ходжа и ответчик оба владели участками в местности Кизил-Курган к востоку от Ташкента – местности, в высшей степени пригодной для сельскохозяйственных нужд, поскольку там протекало несколько рек[402]
. В надежде на то, что Мухитдин Ходжа лишится должности и будет вынужден продать часть земли, Мансур Ходжа сфабриковал против него дело и убедил своего племянника пожаловаться на казия русским властям. Российская администрация признала, что иск был подан по злому умыслу. Тем не менее казий Мухитдин Ходжа выразил отдельное желание, чтобы истец признал свое заявление злонамеренным. Он потащил его в другой народный суд, где признание ‘Али Ходжи в лживом заявлении и раскаянии было заверено в нотариальном порядке. Таким образом, результат дела был зафиксирован в нотариальном свидетельстве с казийской печатью, которое Мухитдин Ходжа сохранил в своем личном архиве[403].29 зул-хиджа 1314 г. (19.05.1897) ‘Али Ходжа заявил, что является 25-летним сыном покойного торговца тканями Зайн ад-Дина Ходжи Ишана, жителем [
4. Заведомо ложные прошения