Идем правее, на солнце, вдоль рядов кукурузы. История чудесного спасения глазами бортпроводника

– Извините! – только и смогла выговорить я, не понимая, чем не угодила старому человеку. Раньше люди рядом с церковью мне не встречались, и потому мне казалось, что она не действующая.

– Кошки, – продолжала бубнить себе под нос старушка.

– Что, извините? – недоуменно переспросила я.

– Кошки, – продолжала разговор моя странная собеседница, как будто даже не замечая меня, а обращаясь куда-то себе под нос, – сюды прибегают каждый божий день. Кормить их надобно, а пенсии не хватает. Вот хоть бы кто помог, а то ходют, фотографироваются, гладют, а никто не покормит.

Только тут я обратила внимание, что возле лестниц храма, в кустах, на лужайке и даже на бетонных поручнях сидят и лежат, греясь на солнце в разных позах, с десяток кошек. Пушистые и короткошерстные, белые, рыжие, полосатые. Одни подозрительно наблюдали за мной. Другие осторожно обследовали пластиковые миски, стоящие тут же в кустах возле винтообразной лестницы, ведущей к центральному входу в церковь.

– Я не знала, не замечала их раньше, – попыталась оправдаться я, – в следующий раз обязательно принесу им поесть что-нибудь.

Мне стало совестно. Я очень люблю кошек и собак. Когда жила в Белорецке, я помогала приюту для бездомных животных: где корм покупала, а где игрушки для питомцев привозила. А тут вот, в любимом месте и не заметила. Поэтому я дала себе слово, что в следующий раз обязательно прикуплю еды для пушистых братьев наших меньших. И слово свое сдержала. Накануне вечером зашла в магазин и купила два пакета сухого кошачьего корма.

Вот так, небрежно помахивая пакетами, я шла по центральной аллее к зданию храма. Это монументальное строение видно издалека. Белое, с тремя синими куполами, заканчивающимися высокими колокольнями с тонкими длинными шпилями, увенчанными позолоченными крестами. Оно напоминало готический храм, но не православную церковь. Впечатление усиливала двусторонняя высокая крутая мраморная лестница, огороженная каменными перилами с вычурными резными из камня балясинами.

Своей старой знакомой я не встретила. Вместо старушки в тот день служил благообразного вида старичок с седой бородой. Он стоял у центрального входа и вроде бы любовался открывающимися на парк с высокой лестницы видами.

– Здравствуйте, не подскажете, где корм для кошек оставить? – поинтересовалась я у старого служителя.

– День добрый. Спасибо вам. Оставляйте здесь, – показал он на небольшой закуток за дверями храма, – кошек позже покормлю.

Я прошла через центральный вход и впервые в жизни оказалась в церкви. Так получилось, что за прожитые годы я никогда не уделяла особого внимания религии. Родившись в нерелигиозной семьей в Средней Азии, прожив большую часть сознательной жизни на Урале, я не получила религиозного воспитания. До этого случая мое знакомство с церковью ограничивалось лишь контактами по работе.

Но в тот день у меня совершенно спонтанно возник интерес к религиозному сооружению. Хотя до того момента я много раз гуляла по усадьбе «Быково» и даже фотографировала здание храма, купола, лестницу, желания войти внутрь никогда прежде не возникало. Любопытство мое было скорее к архитектуре и внешнему убранству собора.

Положив принесенные гостинцы в месте, указанном старичком, я обошла помещение храма по кругу, всматриваясь в потемневшие от времени образы, пытаясь разобрать надписи на старославянском языке. Внутри церкви было пусто. Несмотря на все старания не шуметь, мельчайшие звуки моих шагов и шорох одежды гулко отдавались под куполом и распространялись по всему храму, многократно усиленные эхом. Запахи воска и ладана успокаивали и умиротворяли мысли. Пройдясь по кругу, я вышла в парк и пошла гулять по уже знакомым аллеям. На душе было чисто, спокойно и радостно.

Сегодня, спустя несколько лет с того дня, мне видится в этом случае некий символизм. Мое первое посещение храма Божьего случилось за несколько часов до вылета, который стал вторым рождением для меня и еще 232 человек.

Глава 8 «Тяжелые» случаи на борту

В каждом аэропорту посетителей в первую очередь встречают рекламные плакаты. На ярких картинках стюардессы в идеально отглаженной форме, с прическами, как будто только из парикмахерской, и профессионально выполненным макияжем приветливо всем улыбаются. Глядя на цветастые проспекты, создается впечатление, что в распоряжении каждого бортпроводника есть собственная команда стилистов, парикмахеров и визажистов.

К сожалению, это не так. Настоящей стюардессе все приходится делать самой почти каждый день, а иногда и ночь, в максимально сжатые сроки. Хорошо, если в отеле есть большие зеркала и хорошее освещение.

Чаще всего случается приводить себя в порядок и наносить макияж, сидя на кровати в номере с ручным зеркальцем. При этом всегда остаются ограничения политики авиакомпании в выборе цвета макияжа, формы прически и во многом другом.