Идеология русской государственности. Континент Россия

Вторую возможность Александр I реализовал в собственной империи. В ходе своих завоеваний Наполеон овладел теми частями Польши, что достались после её последнего раздела Австрии и Пруссии. Он объединил их в Герцогство Варшавское, которое снабдил конституцией, запретив кроме прочего использовать даже слова «Польша», «польский» и т. п. Добившись в результате сложных политических манёвров присоединения большей его части к Российской Империи, Александр I смог воссоединить историческое ядро польских земель. И он не остановился на этом, а создал из них автономное[273] государственное образование – царство Польское и даровал ему Конституционный устав, ставший одной из самых прогрессивных (некоторые говорят – либеральных) конституций своего времени. Совершая этот акт исторической справедливости и уважения к польскому народу, государь имел основания полагать, что гражданское состояние этого народа соразмерно избранной форме правления. Но тут, увы, его ожидания были обмануты. Его[274] знание польского народа оказалось неполным и недостоверным: мечта об «исторических границах», что возвратили бы под власть польских магнатов русское население, взяла верх над гражданским состоянием народа. Поэтому всего через 15 лет польское восстание положило этому конституционному проекту конец.

Нельзя оставить в стороне и ещё один проект Александра I/Сперанского: реформу управления Сибирью. Она создавала элементы местного самоуправления с введением представительных органов на всех уровнях – от уездов до генерал-губернаторств. Она к тому же обеспечивала гарантии традиционных прав инородческих самоуправляемых общностей, что способствовало их дальнейшей интеграции в российское общество. А крепостного права в Сибири и так никогда не было. Эту реформу Сперанский реализовал сам в качестве сибирского генерал-губернатора, проведя при этом колоссальную чистку, отставив и предав суду более полутысячи должностных лиц и инородческих начальников. К «конституционному» направлению эта реформа примыкала как необходимый элемент опережающего развития гражданского состояния народа.

III.4.2. Эпоха мечтаний

Как же обстояло дело с гражданским состоянием в России?

Дело обстояло плохо: народ в европейской России оставался в прежнем своём потаённом состоянии (см. II.3.1.2), а вот дворянство обуяли мечтания. В том числе мечтания о конституции. В первую очередь это затронуло часть офицерства, нахватавшегося поверхностных впечатлений о «цивилизованных» европейских порядках во время заграничных походов. Никаких положительных знаний, в том числе о современных социально-политических учениях, это им, конечно, не дало. И даже знания о том, чем привлекательный для них порядок обязан «конституции», а чем – всей предшествующей феодальной и абсолютистской истории. Университетов они в подавляющем большинстве не кончали, правда, читали много: и классиков Просвещения (Вольтера, Монтескьё, Дидро, Руссо) и новейших мыслителей – Дестюта де Траси[275], Б. Констана, И. Бентама[276]. Но те читали одно, а иные – другое, полузнайство их и погубило. Они, которых потом стали называть декабристами, составили довольно много конституционных проектов, главными из которых принято считать «Конституцию» Н. Муравьёва, «Русскую правду» П. Пестеля и «Манифест к русскому народу» С. Трубецкого и К. Рылеева. Первый из них долго дебатировался в Северном обществе, изменялся и уточнялся, но так и не был принят им из-за неустранимых разногласий. Второй был принят Южным обществом как программа действий. И он действительно, как и положено конституции, был программой государственного строительства, его подлинное название начиналось со слов: «Заповедная государственная грамота великого народа российского, служащая заветом для усовершенствования России». Но по содержанию они были несовместимы.

По-муравьёвски предстояло строить монархию, но на основе высосанного из пальца федерализма, объяснявшегося, вероятно, как раз противоречиями между разными группировками и желанием предоставить каждой из них возможность создавать государство «под себя». А по-пестелевски – «единую и неделимую» унитарную республику с пока неясным способом управления, ввиду чего предполагалось временно установить диктатуру. Примечателен был и подход Пестеля к национальному вопросу, предполагавший избирательную депортацию народов Кавказа в Среднюю Азию, принудительное крещение цыган и вывоз евреев в создаваемое для них особое государство. То есть он хотел «России для русских» и предполагал строить вместо империи национальное государство.