Идеология русской государственности. Континент Россия

Теократические претензии русской церкви, не имеющей ещё ясных богословских представлений и руководимой во многом личными амбициями патриархов в вопросах власти, выразились в концепции «Москва – Третий Рим», к которой Иван III был нейтрален – его насущные проблемы лежали в иной плоскости. А вот Алексей Михайлович Тишайший – благоволил. И рассчитывал даже на возвращение Константинополя в лоно православия (так в поле зрения нашей политики появились впервые Проливы). Что было чуждо церковной верхушке – она полагала Третьим Римом саму Москву, местные московские обычаи и сложившиеся обрядовые традиции. А также решительно противилась секуляризации церковных (прежде всего монастырских) земель и светскому суду над иереями по делам, выходившим за пределы церковного канона. Но если от Монастырского приказа Алексея Михайловича Тишайшего она смогла отбиться, то решить свою собственную задачу – провести исправление книг и литургии для соответствия их амбициям вселенского православия по-русски, Третьего Рима, теократического идеала РПЦ – оказалась не в состоянии.

Свершился раскол – конфликт веры и церкви, несоразмерной и не готовой к масштабам государственного проекта и исторической (социокультурной) ситуации. Раскол поставил точку в вопросе о теократической концепции развития русского пространства. Русское византийство оказалось невозможным. Государственное развитие опередило церковное. К великому счастью, Смута не совпала с расколом, опередила его, что открыло русскому государству возможность исторического выживания.

Войдя в раскол, Русская православная церковь утратила идеологическую инициативу, тем самым уступив государству первенство в вопросе власти, освободив его от необходимости считаться с собой политически. Государство Петра Великого воспользовалось этой ситуацией в полной мере, введя наш, русский вариант государственного управления церковными делами на англиканско-протестантский манер, тем самым избежав русской реформации, а также освободило от церковных ограничений всю сферу образования и освоения нового знания. Что, с другой стороны, позволило самой церкви наконец-то сосредоточиться на недостающих ей богословских основаниях, решительный прогресс в развитии которых привёл к появлению в России начала XX века – конца государства Петра Великого – религиозной философии, потенциально способной охватить общество и вернуть вере авторитет в глазах нового, просвещённого народа.

IV.2. Фаза вторая. Долгое государство Петра I Великого

Пётр Великий сделал государственную власть полностью светской, открыв дорогу просвещённому правлению и государственному аппарату управления европейского типа. Через столетие петровские коллегии будут превращены Александром I в почти уже современные министерства.

Стратегическая линия защиты православных при этом была продолжена – от польского ига освобождены и присоединены к империи Украина и Белоруссия. Позже от турецкого ига освобождены Балканы: Сербия, Греция и Болгария.

При Петре I империя достигла своих стратегических пределов, не дойдя до Босфора и Дарданелл на Западе, но выйдя к океану и Китаю на Востоке. Ясно обозначилось ядро империи, и её окраина – там, где граница «дышит».

Церковный раскол, которым завершилось существование долгого государства Ивана III Великого, лишил церковь народного авторитета. Долгое государство Петра Великого народным не было – оно преобразовывало только элиту. Разрыв с народом, получившим оружие и боевой опыт в ходе Первой мировой войны, привёл государство Петра Великого к финалу и второй русской Смуте февраля-октября 1917-го.

Пётр оформляет русскую империю и заставляет признать её – и внутри страны, и вовне. Побеждена обладательница сильнейшей армии Европы – Швеция. Дальше на нас будут наваливаться только скопом под предводительством узурпаторов: Франции, Германии, США.

Пётр заимствует из Европы естественные науки и инженерное дело. Модернизация по необходимости принудительная. Страна сопротивляется. Такая же будет и при Сталине, но уже не в отношении «верхов», а в отношении «низов». Усилий Петра – как и всех его преемников до Николая II включительно – хватит только на правящие сословия, на элиты. Народ этим преобразованием не был затронут ввиду суровой необходимости концентрировать усилия и ресурсы. Но также от недостатка политического воображения и доверия народу.