Идиллія Благо Лотоса [Идиллия Белого Лотоса]

Множество небольшихъ лодокъ покрыли рку, тснясь вокругъ храмовыхъ суденъ, подплывая къ нимъ съ дарами для богини, которую ея поклонники въ эту ночь видли, слышали, осязали.

Священное судно, на которомъ я находился, глубже погружалось въ воду подъ тяжестью приношеній, которыя люди, приподнимаясь въ лодкахъ и на плотахъ, стоявшихъ бокъ о бокъ съ нимъ, бросали на его палубу, тутъ были деньги, золотые и серебряные сосуды, украшенные ярко сверкавшими драгоцнными камнями, богатые уборы, дорогія ткани… Агмахдъ, смотрвшій на быстро разроставшіяся горы богатствъ, презрительно улыбался: конечно, они могли быть полезны храму, но для себя лично онъ не такихъ сокровищъ жаждалъ и не для достиженія этого трудился…

Вдругъ, душа во мн проснулась и затрепетала; я почувствовалъ, что не могу оставаться дольше безучастнымъ и безгласнымъ свидтелемъ происходившаго вокругъ меня. Знакомъ я далъ понять народу, что хочу говорить; шумъ началъ стихать, мало-по-малу тишина распространилась на всю толпу и я заговорилъ громкимъ голосомъ:

— Выслушайте меня, поклонники богини! Знаете-ли вы, какому божеству служите? Вслушайтесь въ рчи, которыя она только-что нашептывала вамъ на ухо и судите сами! Взгляните въ свои сердца и если она изсушила ихъ жгучимъ пламенемъ страстей, то знайте, что она — не истинная богиня! Ибо нтъ истины вн мудрости. Внемлите, я возвщу вамъ слова, провозглашенныя въ Святая Святыхъ, духомъ свта, нашей истинной Царицей — Матерью. Знайте, что лишь въ добродтельной жизни, въ чистыхъ помыслахъ и праведныхъ длахъ обртете вы душевный миръ. Оглянитесь вокругъ себя: разв разыгравшаяся здсь оргія — подходящая обстановка для богини Истины? И разв вы достойные поклонники ея, вы, подъ открытымъ небомъ опьянвшіе отъ вина и страсти? Вамъ-ли съ наглыми рчами и нечестивыми пснями на устахъ, съ сердцами, омраченными гнусными помыслами, уже готовыми облечься въ постыдныя дла, называть себя служителями духа свта и непорочности? Нтъ и нтъ! Тысячу разъ нтъ!.. Преклоните слухъ къ моимъ словамъ: Царица мудрости осняетъ васъ крыльями своей безграничной и всепрощающей любви. Падите на колни, прострите руки къ небу, обратитесь съ горячей мольбой къ ея вчно благотворной сил, да сжалится она надъ вашей духовной безпомощностью и да поможетъ вамъ сдлать новое усиліе, чтобы вступить на стезю добра!

Слушайте: я только что зрлъ ее во всемъ блеск ея славы и знаю, что она продолжаетъ любить васъ, не смотря на тяжкія оскорбленія, которыя вы не переставали наносить ей. Я буду молиться вмст съ вами; повторяйте-же за мной слова молитвы, и она услышитъ васъ!..

Потрясенный и голосомъ моимъ, и рчью народъ густыми рядами упалъ на колни; но въ то-же мгновеніе, жрецы поспшили заглушить мой голосъ: нсколько сотъ голосовъ запли новый гимнъ подъ громкій аккомпаниментъ храмового оркестра. Опьяненные музыкой зрители съ горячимъ благоговніемъ присоединились къ нимъ, и могучія волны величественныхъ звуковъ торжественно понеслись къ небу. Острое, одурманивающее благоуханіе куреній защекотало мн ноздри; я съ отвращеніемъ отвернулся; но ужъ было поздно: я почувствовалъ, что голова у меня затуманилась, а мозгъ замиралъ и отказывался мн служить…

— Онъ въ изступленіи, — проговорилъ Каменбака.

— Онъ сошелъ съ ума.

Эти послднія слова были произнесены голосомъ, въ которомъ слышалось такое леденящее бшенство, что я едва узналъ его, хотя и сознавалъ, что то говорилъ Агмахдъ.

Я сдлалъ усиліе, чтобы отвтить ему; во мн проснулось какое-то странное мужество, и что-бы я ни длалъ, я не ощущалъ ни малйшаго страха; но одуряющія свойства душистыхъ куреній произвели свое дйствіе: голова моя отяжелла, сонъ сковалъ мн языкъ, и черезъ нсколько мгновеній я уже спалъ.

Глава VI.

Проснулся я въ храм, въ своей прежней комнат, въ той самой, гд я пережилъ свой первый въ жизни страхъ.

Я чувствовалъ себя совершенно разбитымъ, и первое ощущеніе, испытанное мной по пробужденіи, было ощущеніе невыносимой усталости, отъ которой ныло все тло. Нкоторое время я лежалъ тихо, удивляясь этому странному недомоганію.

Вдругъ событія протекшей ночи всплыли въ моей памяти и подобно восходящему солнцу озарили мою душу радостнымъ свтомъ: я снова обрлъ свою Царицу — Мать, взявшую меня вторично подъ свою защиту! При этой мысли я тутъ-же забылъ и о боли и объ утомленіи.