Идол, защищайся! Культ образов и иконоборческое насилие в Средние века

В Деяниях апостолов рассказывалось о том, как Павел, придя в Афины, «возмутился духом при виде этого города, полного идолов» (17:19). Он стал проповедовать и обратился к афинянам: «…проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано „неведомому Богу“. Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам» (17:23). В отличие от греко-римских богов, воплощенных в тысячах статуй, Неведомый Бог — невидим и непознаваем. На иллюстрации в Морализованной Библии жертвенник, который ему посвящен, предстает как христианский алтарь. И он вовсе не пуст — на нем стоит распятие. Рядом изображены три языческих алтаря с идолами. Однако вместо их тел мы видим белые пятна, через которые просвечивают контуры статуй. Кто-то их забелил (рис. 71)[239].

На еще одной миниатюре изображена сцена из Послания апостола Павла к Ефесянам (2:11). Он проповедует перед христианами, вышедшими не из евреев, а из язычников — раньше они не знали единого Бога (которому поклонялись евреи), а теперь обратились и могут спастись. За ними нарисована колонна. Наверху установлен створчатый складень, а в нем стоит идол, которому они раньше поклонялись. В отличие от всех остальных фигур на листе, он не раскрашен — мастер только нарисовал его контур (рис. 72). Больше ни на этом, ни на соседних листах таких оплошностей нет. Камилл предположил, что объяснение следует искать в словах апостола Павла. Ведь в Первом послании к Коринфянам (8:4) сказано, что «идол в мире ничто и что нет иного Бога, кроме Единого».

Рис. 71. Как и на других листах Морализованной Библии, тут соотнесены две сцены. Наверху апостол Павел проповедует перед афинянами. Это «означает», что проповедники должны призывать людей к помышлению не о благах земных, а о спасении. Потому внизу изображен монах-доминиканец, обращающийся к группе мирян. У их ног, видимо, лежали предметы, олицетворявшие стяжание (тоже забелены), а над их головами мы видим Небеса, где души праведников созерцают своего Спасителя.

Морализованная Библия. Париж, ок. 1235 г.

London. British Library. Ms. Harley 1527. Fol. 77

Рис. 72. Здесь проповедь апостола Павла перед христианами из язычников тоже истолкована как указание на проповедников. Они должны говорить с людьми о спасении и отвращать их от чувственных вожделений. На миниатюре внизу стоит францисканец с открытой книгой, а за группой мужчин во фригийских колпаках, которые ему внимают, удаляется или убегает женщина. Она олицетворяет искушения плоти и изображена ровно под идолом, означавшим искушение многобожием.

Морализованная Библия. Париж, ок. 1235 г.

London. British Library. Ms. Harley 1527. Fol. 105

По смелой версии историка, французский мастер, оставивший эту миниатюру незавершенной, стремился показать, что идолы — это пустота, кажимость. Мы никогда не сможем это проверить и выяснить, почему другие истуканы в данной рукописи были раскрашены, а этот нет. Возможно, мастер просто забыл его доделать — не знал, какой пигмент взять, нужной краски не оказалось под рукой, а потом он отвлекся и не завершил работу[240]. В средневековых рукописях сохранилось немало незавершенных миниатюр, где часть деталей осталась не раскрашена. В этом нет ничего удивительного[241]. Однако нам точно известно, что во многих средневековых манускриптах читатели атаковали изображения идолов: выскабливали им лица или уничтожали их фигуры почти целиком. Здесь же идол просто остался контуром, не обрел плоть. Потому существует вероятность того, что перед нами не погрешность в работе иллюминатора, а намеренный ход — необычное осуждение идолопоклонства. Но даже если это не так и Майкл Камилл ошибся, случайно недоделанный образ явно мог быть прочитан в этом ключе — как метафора пустоты истуканов.

Тактильное благочестие

Во многих средневековых рукописях обезличены не только демоны и грешники, но и фигуры Бога и святых. Как это объяснить? Некоторые из них явно пострадали от рук протестантов, которые видели в культе образов новое идолопоклонство. Однако часто «раны» на их лицах выглядят иначе. Одни изображения намеренно повреждали из страха, ненависти или осуждения, другие становились жертвами любви, почтения, благоговения и надежды (рис. 73). Например, во время мессы священник целовал распятие, изображенное на одной из страниц Миссала, а член городского совета, принося присягу, клал ладонь на раскрытую страницу Клятвенной книги с такой же сценой. Со временем верхняя часть тела Спасителя засаливалась и темнела, краска стиралась или отслаивалась от листа[242].

Рис. 73. Снятие с креста. Из-за долгих прикосновений и поцелуев лицо и большая часть фигуры Иисуса превратились в светлое пятно.

Часослов. Южные Нидерланды, третья четверть XV в.

London. British Library. Ms. Harley 2985. Fol. 71v