Иегуда Галеви – об изгнании и о себе

Проснулся среди ночи в тревоге, смятении и стал искать на небе ночное светило, луна успокаивает, появляется ощущение её причастности – будто ты не один… В моём окне чёрное беззвёздное небо. Тревога, страх всё больше овладевают мной. Где же луна? Где же?! Наконец нашёл на краю неба всего лишь её красный огрызок… Должно быть, затмение, и завтра всё будет как прежде. Возвращаюсь в постель. Нет ведь у меня сейчас причин для беспокойства. Медицинская практика и торговые связи с купцами Египта позволяют безбедно жить, более того, в Кордове я неожиданно разбогател. Ну да наше Учение не предписывает аскетизма; если имущество приобретено честно и без чрезмерных усилий, отвлекающих от добрых дел, оно помогает служить Богу больше, чем скудная жизнь.

Человек я общительный, доброжелательный, руководствуюсь принципом поиска в человеке хорошего и стараюсь не замечать недостатки; быстро налаживаю отношения с людьми. С одними обмениваюсь стихотворными посланиями, для других сочиняю торжественные оды к знаменательным датам, третьим помогаю справиться с житейскими трудностями. В отличие от времени, когда приехал в Кордову первый раз четырнадцатилетним из родного города Туделы, сейчас могу позволить себе роскошь писать не по заказу за деньги, а по велению сердца. В своих панегириках воспеваю благочестие, учёность, щедрость, великодушие адресата. Не задумываясь о последствиях, пишу и обличительные оды на людей ограниченных, спесивых, сила которых всего лишь в их толстых кошельках. Чем бы ни занимался, никогда не забывал, что в день Небесного суда спросят каждого: «Была ли тебе вера в сделках, было ли у тебя установленное время для изучения Торы, заботился ли о продолжении рода, уповал ли на спасение, участвовал ли в учёных спорах?..»[104] Всё делаю по предписанию, осталось позаботиться о продолжении рода. О том, что «человек, у которого нет жены, живёт без радости и благословения», сказано в Аггаде. Невольно воскресает в памяти Аделия и моя жгучая влюблённость, когда страсть чуть было не одолела разум. Я тогда пришёл в себя с помощью ибн Гвироля, который разговаривал с Богом, о чём и писал: «Воля пронизывает всю иерархию бытия, из всех частей человека познающая является самой благородной… человеку следует искать познания последней причины, ради которой он существует…» Часто ловлю себя на том, что мысли моего любимого поэта и философа также и мои мысли.

Обожжённый любовью к танцовщице – неуловимой обольстительнице, – я искал и не находил в других женщинах такого притяжения, чтобы пожелать остаться с одной до конца своих дней. Так было, сейчас же размышляю о том, что Эмеле, с которой на днях встретился, ждала меня, именно меня. Не выходила замуж не потому, что не было женихов, – она очень привлекательна, умна и добра. Просто ни к кому у неё не лежала душа. Одним словом, с честью прошла испытание красотой. Нет недостатка в красивых женщинах, дело в том, что именно с Эмеле у меня возникло ощущение единства, понимания. Опять же, любознательна, много читает, как тут не вспомнить нашу прародительницу Хаву, которая соблазнилась не яблоком, а присущим человеку желанием знать. Я чуть ли не на второй день сделал ей предложение. Едва знакомая девушка приняла мою поспешность как должное, ибо ей тоже показалось, что наша встреча не ограничится всего лишь знакомством. При этом предупредила меня, что в приданое она принесёт всего лишь книги. Лучшего приданого мне и не надо: книги сейчас в Испании не редкость, однако они считаются символом богатства – богатства ума.

Только сейчас, в нетерпении ожидая свадьбы, я понял секрет своей страсти к огненной танцовщице, которая в немалой степени состояла в её неуловимости. Я был охотником за мелькающей в кустах ланью. Не знаю, насколько бы хватило моей привязанности, окажись мы вместе изо дня в день. Эмеле вчера смотрела мои стихи внимательно, вдумчиво. Сделала точные замечания, дала совет, которому я непременно последую. Искренняя, и никакого кокетства. Говорит, что узнала обо мне всё с первого взгляда, сразу увидела человека, сосредоточенного на своих мыслях, страстного и в то же время сдержанного, может быть, даже немного чопорного. Я благодарен ей, подобная проницательность устранит конфликты из нашей жизни. Скоро она станет моей женой, уверен – не окажется камнем преткновения ни в чём. И я не буду препятствовать её увлечениям, желанию читать и слушать заезжих мудрецов, а слушать она умеет как никто.