Иероним Босх

В нижней части центральной части под звуки пения беса из источника пьет безголовая то ли утка, то ли курица, обутая в деревянные башмаки. Белая птица вверху композиции – это настоящий крылатый корабль, бороздящий небо. Фантазия Босха питалась, видимо, изображениями на геммах и монетах эпохи Александра Великого. В центральной части изысканно одетые священники-женщины в окружении толпы справляют кощунственную службу. Вслед за калекой к нечестивому причастию спешит игрок на мандолине в черном плаще с кабаньим рылом и совой на голове (сова здесь – символ ереси). Бородач в цилиндре, изображенный на заднем плане, вероятно, чернокнижник, возглавляющий толпу бесов и управляющий их действиями. Бесноватый музыкант в зеленом плаще сидит верхом на огромной птице в деревянных башмаках.

«Святой Иоанн Креститель в пустыне»

На этой картине посреди завораживающе поэтичного, наполненного закатным светом пейзажа изображен святой пророк, углубившийся в религиозные размышления. Это столкновение двух реальностей – «горнего» и «дольнего» – представляет еще один вариант темы, ставшей типичной для творчества Босха, – победы духовного начала над греховными соблазнами мира.

Птицы разных пород кормятся огромными лесными ягодами: и пернатые, и разросшиеся растения соответствуют флоре и фауне в триптихе «Сад земных наслаждений». О тематической и хронологической связи двух этих произведений говорят и другие детали, например, причудливой формы скалы на заднем плане. Сплошная зеленая стена растительности справа решена контрастно по отношению и к фантастическому растению слева, и к причудливым, ирреальным скалам дальнего плана. Кроны деревьев, тщательно обозначенные равномерно точечными белильными мазками, имитирующими игру солнечного света на пышной зелени, ближе к живописи скорее Джорджоне, нежели таких северных мастеров, как Альбрехт Альтдорфер, пейзажи которого насыщены динамикой буйно произрастающего растительного мира. На первом плане изображено странное растение с широкими листьями и большими шипами, чьи странные плоды являют символы земных соблазнов. Усеянный колючками ствол символизирует первородный грех: вкусив плод древа познания прародители, а вместе с ними и весь человеческий род утратили земной рай. Но в контексте темы искушений это растение может быть образом видения, насланного дьяволом на удалившегося в пустыню Иоанна Крестителя.

«Блаженные и проклятые»

Ныне принято считать, что этот полиптих был пентаптихом (художественная композиция из пяти частей), центральная часть которого была утеряна. Предполагается, что на утерянной доске была изображена сцена Страшного суда – по этой причине композицию иногда так и называют. Размеры и название утерянной части художественной композиции ныне неизвестны. Картина выполнена в темных тонах на доске. Ангелы-хранители забирают из загробного царства в свет души праведников. Они заслужили вечное блаженство своей жизнью, поэтому покидают тьму и летят в тот край, где их ждет покой. Этот свет – цель всей жизни праведника.

На черном фоне читаются только сероватые облака, похожие на дым. Тем ярче и выразительнее смотрится туннель – глубокий, полный наполняющего его неземного света. Он изображен по всем правилам перспективы, что резко контрастирует с достаточно плоскостным фоном. Взгляд зрителя сразу падает на этот световой конус. В конце туннеля открывается круг настолько яркого света, что в нем буквально растворяется все существующее по эту сторону картины.

Персонажи картины – это несколько групп душ праведников и ангелов с остроконечными крыльями, заканчивающимися черными «пиками» из перьев, а у одного – в центре – крылья даже красного цвета. Так что Босх этот, казалось бы, мирный сюжет передал не столь благостно, как другие художники.

«Святой Иоанн на Патмосе»

Небольшая деревянная панель «Святой Иоанн на Патмосе» – одна из немногочисленных работ Иеронима Босха, где есть авторская подпись. Это произведение, видимо, боковая створка утраченного триптиха; на обороте доски в изысканной технике гризайль представлены сцены Страстей. Картина открывает список «медитативных» работ мастера, представляющих святых, подражание которым расценивается как единственный путь к спасению души. Пейзаж в этом произведении и во всем наследии Босха – один из самых разработанных и поэтичных, чарующий структурной ясностью и мягкой поэтичностью.

Святой Иоанн, удалившись от мира, полностью погружен в образы Апокалипсиса, которые открываются его внутреннему взору; в этом боговдохновенном труде апостолу помогает крылатый ангел, посланный Богоматерью. Он выполнен с изяществом и изображен в полностью в голубых тонах – скорее всего что таким образом Босх подчеркнул го бесплотность, нематериальность. Однако и здесь, как и всегода у Босха, образ может трактоваться двояко: похожими, с заостреными крыльями и окутанные призрачно-голубым свечением, в других работах, как, например, в триптихе «Воз сена» Босха изображались демоны.