Иероним Босх

«Сад земных наслаждений»

«Сад земных наслаждений – наиболее известный и загадочный триптих Босха. Картина по праву считается одной из самых сложных (по мнению ряда искусствоведов – сложнейшей) в трактовании в мировой живописи. Подлинное название этого произведения не сохранилось. «Садом наслаждений» полотно назвали историки искусства по его центральной части, которая посвящена теме «Luxuria» – греха сладострастия.

В триптихе огромное количество персонажей – от странных людей и человекоподобных существ до загадочных животных и растений, от замысловатых архитектурных сооружений, до любопытных приспособлений и различных предметов. В полотне множество аллегорий и символов. Именно в этой работе фантазия Иеронима Босха проявилась в наиболее полной мере. Основная прелесть картины заключается в том, как Босх выражает главную идею произведения.

Центральная часть. «Сад земных наслаждений»

Фантастический характер изображения превращает «картины греха» скорее в интеллектуальную грезу о чувственных наслаждениях или сновиденческий поток сексуальных образов. В этом «апофеозе чувственности» нет греховных оргий, проявлений похоти. Босх не дает здесь апокалиптического предостережения, будто запечатленный им эротизм никак не соотносится с религией, моральными запретами и духовной жизнью.

Художник попытался представить «Сад земных наслаждений» как образ сновидения или грезы о невозможном, либо мир до Потопа, поглощенный исключительно удовольствиями плоти, либо (что более вероятно) человеческое сообщество, каким оно могло бы быть до грехопадения, – людей, еще не ведающих моральных запретов и потому свободных от греха и размножающихся так, как это происходит в жизни природы. В глубине сада вырисовываются очертания фантастических зданий с изысканными цветовыми аккордами – розового, лазурно-синего и зеленого. Все это выглядит фантастической, сновиденческой версией готических соборов, созданных из неземных минералов и веток экзотических растений. Не исключено, что это босховский вариант Рая, основанный на «Видении Тнугдала», где говорится о стенах из серебра, золота и драгоценных камней. Небо над «садом наслаждений» обитаемо – по нему летит Пегас-мутант, верхняя часть туловища которого преобразовалась в хищную птицу. Неужели он несет зло в этот беззаботный мир, не ведающий ни о чем, кроме невинных наслаждений? Но мы видим еще и жабу в когтистых лапах крылатого мутанта – это уж совсем явный символ зла, в народном сознании с нею связывалось все самое негативное. Кто же тот, у кого в руках цветущая ветвь с сидящей на ней красной птицей? В народе пернатые считались символом похоти, а красный цвет, доминирующий в картине, напоминает об алхимии, в которой он означал кульминацию магического процесса превращения.

В прозрачной сфере, «выросшей», словно венчик одуванчика, на фантастическом водном растении, наслаждаются друг другом двое любовников. Мы понимаем, что люди, живущие в этой земной Утопии – Рае, претворенном на земле, – невинны и ничуть не стыдятся своей наготы. Мотив стеклянной сферы, намекающий здесь, возможно, на нидерландскую пословицу «Счастье, что стекло – быстро бьется», наводит одновременно и на мысль о лаборатории алхимика: неслучайно были предложения дать картине название «Алхимический сад». Часто встречающиеся у Босха прозрачные сосуды, скорее всего, служат алхимической аллегорией: двое влюбленных соединяются друг с другом друг с другом словно химические элементы в колбах и ретортах. Впрочем, люди, отгородившиеся от остального мира прозрачной «броней», могут символизировать такой порок как эгоизм. Стеклянная трубка, торчащая из красного плода, указывает на мужское начало; проникшая в нее крыса – намек на ложные учения. В верхней части композиции около озера можно заметить образы полулюдей-полурыб. Они присутствуют и в ксилографических иллюстрациях назидательных «Мировых хроник» – такими изданиями стали «Rudimentum novitiorum» (Лукас Брандис, Любек, 1455) и его французский перевод «Море историй» (Пьер Леруж, Париж, 1488). Виднеющееся вдали треснувшее яйцо с входящей в него вереницей обнаженных фигур у некоторых исследователей вызывала ассоциации с алхимическим тиглем или с затворническим образом жизни алхимиков. Взлетающая в небеса крылатая фигура с огромной красной ягодой в руках – это душа, предавшаяся греху сладострастия, которой предназначено неминуемое падение.

Среди персонажей Босха встречаются чернокожие мужчины и женщины. Любопытно, что черный цвет в алхимии означает первую стадию обработки материи. Длинноволосая женщина справа в некоторых исследованиях считается провокационным изображением монахини.

Левая створка. «Сотворение Евы»