Иерусалим, Владикавказ и Москва в биографии и творчестве М. А. Булгакова

Досада Ю. Л. Слезкина объяснима: талантливый и знаменитый писатель с большим стажем, с изданным собранием сочинений, покровитель молодых литераторов (в том числе М. А. Булгакова), руководитель драмсекции, интеллигент, потомственный дворянин и аристократ, дамский угодник зашел в своем компромиссе с властью слишком далеко, возможно, безвозвратно. Он потерял лицо и приобрел репутацию халтурщика и приспособленца. Упрямство и несгибаемость М. А. Булгакова воспринимались им болезненно, он именует их фрондерством и позой. И дальше Ю. Л. Слезкин развивает тему мещанства М. А. Булгакова, хотя выясняется, что тоска по нормальному, устроенному быту и независимости совсем не чужда и ему самому. 05.03.32:

Не ждет ли нас царство мещанина великого? Недаром трубадуром и провозвестником этого царства и популярнейшим, любимейшим писателем – надо честно признаться – признан у нас неофициальной общественностью – Мих. Булгаков самый смелый мещанин Союза! – Да разве эта сила не сидит в каждом из нас и не кричит – довольно! Жить, жить, жить хочу – строить свое собственное завтра, спокойно делать свое дело и знать, что только я один могу распоряжаться своей жизнью… Домишко бы над фиордом, сосны, пылающий камин в просторной столовой… – и любимый труд на столе под зеленой лампой – организующий мою жизнь… Матушки мои, до чего велика сила!..[1262]

26.11.32: Объявлено постановление ЦК о присвоении МХАТ’у в честь 40-летнего юбилея М.Горького – наименования – Москов. худ. акад. театр им. Горького… Зам Чехова? С репертуаром М. Булгакова… У нас утрачено чувство юмора… Или еще не приобретено, зане мы слишком юны…[1263]

Это важный пассаж, из которого очевидно, что Ю. Л. Слезкин и в дневнике не скрывал своего сарказма по поводу присутствия М. А. Булгакова в репертуаре МХАТа. Вероятно, М. А. Булгаков знал об этом и отразил именно эти настроения Ю. Л. Слезкина в эпизоде «Записок покойника» перед афишей театра:

Не знаю, как описать то, что произошло с Ликоспастовым. <…> На лице его выразился неподдельный ужас <…> Ликоспастов повернулся к Агапенову и сказал: – Нет, вы видели, Егор Нилыч? Что же это такое? – Он тоскливо огляделся. – Да они с ума сошли!.. <…> Да откуда он взялся?.. Да я же его и открыл… <…> Ну, брат, – вскричал Ликоспастов, – ну, брат! Благодарю, не ожидал! Эсхил, Софокл и ты! Как ты это проделал, не понимаю, но это гениально! Ну, теперь ты, конечно, приятелей узнавать не будешь! Где уж нам с Шекспирами водить дружбу![1264]

Возвращаемся к дневнику Ю. Л. Слезкина.