Игла и нить

– Нам понадобится сцена гораздо больше той, что есть в актовом зале… – с улыбкой ответила Анна.

Роуэн рассмеялась, а затем принялась теребить торчащий из стены пучок травы.

– Ты знаешь, – после некоторых сомнений наконец сказала она, – Эффи была впечатлена твоим поступком. Он ее страшно разозлил, но впечатлил. – (Анна пожала плечами, стараясь казаться равнодушной.) – Она часто вспоминает о тебе. Великая Богиня, мне так много нужно тебе рассказать…

Роуэн понесло – она не замолкала около получаса, если не больше. У Анны начался следующий урок, но ей было все равно.

В выходные Анна решила вновь посетить садик на Кресси-сквер. Она прислонилась головой к своему дубу, достала книгу и прислушалась к гулу вокруг: порхание птиц, жужжание пчел, шелест ветра, стряхивавшего пыль с деревьев. Девочка подставила лицо теплым солнечным лучам. В воздухе пахло летом. Словно пузырьки в стакане с газировкой, оно поднималось на поверхность сквозь толщу земли.

Все потихоньку налаживалось: учеба вошла в привычную колею, Роуэн снова разговаривала с ней, Питер пригласил ее на выпускной бал – и все же в порядке было далеко не все: странные последствия заклинания слухов, которые вряд ли удастся исправить. Эффи со мной не разговаривает. Аттису все равно. Год почти подошел к концу, и мне пора решать, связывать мою магию или нет – если я вообще могу хоть что-то решать. После всего, что с ней произошло, Анна понимала, что разумнее всего было бы пройти церемонию Связывания; у нее было предостаточно доказательств того, что с ее магией было что-то не так, что она была опасна, но, учитывая, сколько всего от нее продолжали скрывать, Анна не переставала надеяться, что есть иной способ все исправить.

Правда скрыта на листе. Зеркало прячется внутри зеркала. Зеркало – это ключ. Загадка Яги сводила девочку с ума. Она ломала над ней голову каждый день, все повторяла ее про себя, словно прилипчивую мелодию из рекламы. Анна сорвала листик с ближайшего куста – как может быть правда скрыта на тебе? Она поднесла его ближе к глазам – на тебе ведь ничего нет. Зеркало прячется внутри зеркала. Какое зеркало? Какой ключ? Ключ от комнаты на верхнем этаже? Эта загадочная комната тоже не давала Анне покоя. А вдруг именно в ней спрятаны ответы на мои вопросы?

– У тебя в волосах божья коровка.

Голос говорившего был девочке отчаянно знаком, и все же он настолько не вязался с окружающей обстановкой, было настолько непостижимым услышать его здесь, что Анне потребовалась пара мгновений, чтобы понять, кому он принадлежит.

– Что ты здесь делаешь? – Она не стала кричать, но задала свой вопрос ледяным тоном, тщательно выговаривая каждое слово.

Аттис возвышался над ней, заслоняя солнце, прежде падавшее на страницы ее книги.

– Ага, она только что улетела, так что можешь не переживать. – С этими словами он плюхнулся на землю рядом с девочкой.

– Аттис, уходи отсюда. – Анна прикрыла глаза. Он просто не может здесь находиться. – Это частный сад. У меня есть ключ, а у тебя его нет.

– У меня тоже есть ключ. – Молодой человек вытащил из кармана свою волшебную отмычку.

– Но ты здесь не живешь. Поэтому вход в наш садик тебе запрещен.

– Когда это ты стала такой ярой блюстительницей правил, а?

Анна понимала, что это может прозвучать чересчур напыщенно, но садик на Кресси-сквер был единственным местом, где она могла побыть одна. Куда она могла сбежать. Это был ее садик.

– Значит, ты все еще злишься на меня, – продолжал Аттис. Это было не вопросом, но утверждением.

Анна не хотела смотреть Аттису в глаза.

– Если уж ты не собираешься уходить, то, пожалуйста, погуляй где-нибудь подальше от меня, – попросила она. – Мне нужно прочитать эту книгу.

– Но мне нравится это дерево. – Молодой человек похлопал рукой по дубу, как будто они были старыми друзьями.

Анна прикусила язык, чтобы не закричать: «ЭТО МОЕ ДЕРЕВО!»

– Можно я просто немного посижу тут с тобой? Я обещаю держать рот на замке, – заверил девочку Аттис.

Анна совершила большую ошибку, подняв на него глаза. Молодой человек улыбнулся – его улыбка была полна надежды, искреннего желания. Она была настолько искусной, что вполне могла бы претендовать на приз за лучшее соответствие моменту. Улыбка Аттиса одновременно окрыляла и пригвождала к месту.

– Хорошо. – Анна вновь уткнулась в книгу.

Аттис улегся на траве рядом с девочкой и уставился в небо. Анна смогла вытерпеть всего пятнадцать минут напряженного молчания, прежде чем сдалась и спросила:

– Что тебе от меня нужно?

Аттис тут же вновь сел рядом с ней, прислонившись спиной к старому дубу.

– Ты была великолепна, – сказал он.