Игорь Грабарь. Жизнь и творчество

По воспоминаниям художника, огромным подарком для него стала полученная им в это время от итальянского историка искусства Витторио Пика монография, посвященная его творчеству. В сентябре 1908 года выздоравливающий художник вернулся в Москву. В эти дни он писал Алексею Алексеевичу Луговому: «Меня привезли с Кавказа в Москву на этих днях, и вслед за этим переслал мне отец и Ваше славное доброе письмо. Вот я и сам, хоть и плохо и каракулями, а все же могу Вам ответить. Вы знаете, какой я всегда был жизнерадостный, – так вот теперь Вам покажется, вероятно, странным, что я таким и остался: ни капли не стал мрачнее смотреть на вещи и все так же думаю, что мир божественно хорош, красота разлита вокруг нас чьей-то безумно расточительной рукой, и бесконечно хороша жизнь. Боже мой, когда опять увидел солнце, я думал, что бедная моя голова не выдержит и я захлебнусь от счастья…»[70]

Едва встав на ноги и еще передвигаясь с большим трудом, Грабарь уже снова работал в мастерской. Надежда на лучшее будущее, на торжество добра над злом никогда не оставляла Игоря Эммануиловича. Свойственный ему от природы оптимизм вселял в него веру в безграничность возможностей человека, твердо стоящего на пути самосовершенствования. Во время болезни Игорь Эммануилович давно уже мечтал о Дугине, представлявшемся ему «какой-то обетованной страной и хрустальной сказкой»[71]. Наконец, в октябре он вновь оказался на лоне природы. Даже будучи тяжело больным, Грабарь, постоянно обремененный неотложными делами, не мог не работать. Счастливое безделье было неведомо невероятно деятельному и инициативному художнику, который, не считаясь со временем, с раннего утра и до позднего вечера отдавал живописи или научным изысканиям всю свою энергию и темперамент. И во время болезни, с большим трудом, но он все же возобновил работу над «Историей русского искусства», а едва окрепнув, приступил к осуществлению своего давнего замысла: созданию серии зимних пейзажей, которую он назвал «День инея». Она была задумана еще в 1904 году, когда он впервые «открыл» для себя в русской зиме это фантастически прекрасное явление. Тогда его внимание привлек покрывающий землю, деревья и строения слой инея, образовавшийся после ясной холодной безветренной ночи. Искрящиеся на утреннем солнце ледяные кристаллы создавали белый, причудливый, тонкий узор фантастической красоты. Художник вспоминал: «Был солнечный морозный день после нескольких дней оттепели. Иней сверкал бриллиантовыми кружевами на бирюзовой эмали неба. Я весь день ходил как во сне, наслаждаясь, наблюдая и готовясь наутро начать вещь, которая, казалось мне, должна выйти невиданной по теме и живописному напряжению»[72]. Но эта красота быстро исчезала под первыми же лучами утреннего солнца, поэтому художнику надо было успеть написать этюд за очень короткое время, к тому же и масляная краска от холода постоянно застывала. Работа на пленэре на тему инея так увлекла Грабаря, что, несмотря на разного рода обстоятельства и дела, он после недолгого пребывания в Санкт-Петербурге вернулся в Дугино. Накануне своего отъезда художник отправил письмо отцу, в котором писал:

«…во что бы то ни стало необходимо застать еще зиму, а не раннюю весну. Необходимо это для одной начатой картины, к которой должен сделать целый ряд этюдов и наблюдений, иначе она отсрочится на год»[73].

В Дугине художнику открылась фантастическая картина – настоящая зимняя сказка: покрытые инеем сугробы и деревья, освещенные светом преломленных солнечных лучей, завораживали искрящимся блеском причудливого узора. Сосредоточенно работая в невероятно быстром темпе на пленэре, он пытался передать переменчивые и многообразные состояния воздушной среды и зимнего освещения, запечатлеть на полотне возникающие от этого постоянного атмосферного движения мимолетные световые и пространственные эффекты. Пейзажи этого времени «Морозное утро. Розовые лучи», «Иней. Догорающий день» (оба – 1906 года), «Заход солнца», «Зимнее утро» (оба – 1907 года) объединены единой мягкой тональной гаммой. Используя сложное цветовое построение, художник ритмично распределяет акценты белого цвета, образовывая освещенные плоскости из сливающихся друг с другом оттенков разного цвета. Светлый колорит создает ощущение спокойствия и гармонии.