Игра

Чемодан она оставила в камере хранения и сразу направилась к «Браунсу». В заведении обнаружился полутемный бар, окна от пола до потолка и деревянный стол, словно из парижского кафе. Посетители были заняты своими обедами, слышались разговоры и звон столовых приборов. Блум вспомнились времена, когда она подрабатывала официанткой. Джеймсон сидел у дальнего конца стойки бара, поглощенный телефоном. Увидев ее, он не удивился. Он набирал сообщение для Сары с просьбой позвонить ему, как только она сможет.

— Насколько я понимаю, их здесь нет? — спросила Блум и покачала головой, увидев, что к ним направляется бармен.

— Я тут обошел все уже два раза и на всякий случай подождал возле туалета. Никаких следов.

— А секретарь из больницы может связаться с ее боссом?

Джеймсон покачал головой:

— Телефоны обоих или отключены, или вне зоны действия, или… — Он снова обвел зал взглядом.

В кармане Блум завибрировал мобильник, на стойке бара — телефон Джеймсона. Они переглянулись и разом уставились каждый на свой экран: пришло новое сообщение от группы «Слабо сыграть?» в «Вотсапе».

От скрытого номера:

Ну и как вам нравится игра, доктор Блум? Хочу посмотреть, из какого вы теста, так что вот вам первое испытание. Выбор.

13.32

Оба застыли, глядя в свои телефоны и не слыша ни смеха, ни разговоров в зале. Следующее сообщение пришло через несколько секунд.

От скрытого номера:

Хотите, я сделаю так, чтобы вернулась подруга мистера Джеймсона?

Или…

13.33

— Да, — выпалил Джеймсон. — Срань! Да… каким бы там ни было это «или», мы хотим вернуть Сару.

Блум положила ладонь на руку напарника.

— Подождем, — тихо предложила она. И через несколько секунд пришло еще одно сообщение.

От скрытого номера:

Или вы предпочтете, чтобы к отцу Грейсона вернулся его сын, к ребенку Либби — его отец, а к мистеру Джеймсону — подруга его сестры и ее дочь?

13.33

— Вот черт.

Очень умно, думала Блум. Маркус все равно не простит ее, какой бы вариант она ни выбрала. Ситуация, проигрышная для обеих сторон, неизбежно разрушающая прежнюю жизнь.

— Что нам делать? — спросил Джеймсон. — Знаешь, мне положить с прибором на психопатов и их родню. Уверен, без них всем будет только лучше. Но Сара и Джейн здесь ни при чем.

— Это моральная дилемма.

— Думаешь?

— Нет, я о том, что это известный мысленный эксперимент в этике. Одна жизнь за четыре жизни. Это так называемая «трамвайная задача».

Джеймсон недоуменно смотрел на нее.

— По условиям задачи, трамвай несется к тому месту, где к рельсам привязаны четверо человек, которые не в состоянии пошевелиться. Прямо на них трамвай и мчится, но ты стоишь возле рычага, переводящего стрелку, и если нажмешь на него, трамвай свернет на другую ветку. Однако на пути трамвая по этой ветке тоже находится один человек. Пожертвуешь ли ты этим одним, чтобы спасти четверых?

— Ну… возможно.

— А если этот единственный — твой супруг или ребенок?

— Тогда я не стану переводить стрелку.

— Почему?

— Выживание сильнейших. Защита моих генов, и все такое.

— Ладно, попробуем по-другому… Ты врач. У тебя есть четыре пациента, которые в ближайшие несколько часов умрут, если не провести трансплантацию органов. Нет никаких шансов, что за это время донорские органы наконец появятся. И тут в больницу на прием приходит одинокий путешественник, и ты обнаруживаешь, что он совместим со всеми четырьмя пациентами. Ты пожертвуешь одним здоровым человеком, чтобы спасти четверых?

— Нет, конечно.

— Именно этот ответ и дает большинство людей. Такова сущность человеческой морали.

— Можешь не продолжать. Среднестатистический психопат убьет этого одного.

— Убьет, конечно. Это же самое логичное решение. Для них то же самое относится и к «трамвайной задаче». Четыре жизни должны быть более ценными, чем одна.

— Что-то меня уже тошнит от этой хрени с трамваями, — признался Джеймсон.

И не говори, мысленно отозвалась Блум.

— Неужели ты не понимаешь? — заговорила она. — Все так и было задумано с самого начала, вплоть до тех людей, которых нашла в Интернете Джейн. Те, кого нам предложили вернуть, — это люди, которых мы искали.

— Значит, за нами следили и слушали наши разговоры по телефону.

— Или…

А если все это было игрой? Игрой, чтобы довести ее? Все эти открытки, просьба Джейн о помощи, Саут-Милфорд. Блум напечатала ответ и показала его Джеймсону, прежде чем отправить. Он кивнул. Его лицо было серовато-бледным.

От Блум:

А что станет с человеком или с людьми, которых я не выберу?

13.35

Подошел бармен.

— Принести вам что-нибудь?

— Мы просто ждем коллег, — объяснила Блум.