Игра с химерами (СИ)

– Что-нибудь придумаю, – я роюсь в кучах и наконец отыскиваю неокровавленный блокнот, – Внимай, о недостойный эксплуататор. Я поведаю тебе о бесстрашном воине и его главной битве!

– Да-да, поехали. Я весь внимание, женщина.

Комментарий к Конфигурация двадцать третья

Рассказ:

https://ficbook.net/readfic/11861795

========== Конфигурация двадцать четвёртая ==========

О том, что Мигрирующий Охотник остался отдохнуть в моём мире, я узнала в липкие сумерки.

Буквально.

Когда подобная тварь с аппетитом пожёвывает пространство, через частокол зубов нередко просачиваются капли слюны.

Ну и – чего уж ходить вокруг да около – я вляпалась в одну из этих луж сладострастия, обходя тихие переулки.

Проклятье.

Со всеми этими жениханиями я перестала уделять внимание своему драгоценному храму.

И вот – накосячила.

Проморгала ни много ни мало животное размером с небольшой такой аэроплан. В лёгкую, как нечего делать!

Хорошо что он, судя по всему, не слишком голоден и не начал поедать пространство. Так, прогрыз купол и угнездился на крыше Университета, словно горгулья к этому зданию в стиле неоготики.

Глядя на переливы обсидиановых плит и изящных химер, я сосредоточенно тыкаю на кнопки внутреннего калькулятора.

Один. Без стаи.

Не голоден, значит, скорее всего, не озлобленный отщепенец, а молодая особь, выпнутая родителями с продовольственного обеспечения. Всё ещё склонен играть и забавляться. Если он ещё имеет запасы в своём зобе, его опасность стоит оценить как среднюю.

По идее.

… Честь первому увидеть крах моих расчётов выпадает…

– Какого…?! – Тварь Углов, приноровившийся оросить громадный горшок с монстерой (ага! Теперь я знаю, кто это делает!), увидев меня в окно, тут же кубарем вылетает навстречу.

– Прикольно, правда? – я отнимаю ладонь от правого бедра, которое прорезали две кривые симметричные царапины. Из них сочится плазма голубоватого цвета. Крайне интересно.

– Это же укус Мигрирующего, – он втягивает носом воздух, проверяя, не ошибся ли, потом протяжно фыркает, – Поздравляю. На моей памяти ещё никто не получал межпространственного укуса в задницу!

– В бедро, – без энтузиазма поправляю я. По ноге бежит неприятный холод, но распоясывания всяких мелких демонов я не допущу. Но в принципе я права – основной удар пришёлся в кость, а уж потом, когда жизнь хищника прекратилась с выпущенной в голову пулей, я выкарабкалась из-под его зубов.

– Расскажи, пока не сдохла, – просит Тварь Углов, пока я пытаюсь исцелиться, отпихивая Голем, случайно задевшую больное место.

Что тут рассказывать?

Я его нашла – молодого да горячего.

Потом тварёныш сыграл со мной в кошки-мышки. Он знал, что такое человек и знал, насколько опасен пистолет.

С шестью крыльями и я уворачивалась бы как полубогиня. Так что, чтобы дождаться его промаха, я притворилась, что сдаюсь.

Ну он и сплоховал.

А я не совсем увернулась.

Так или иначе, у меня есть план.

Я заставляю холодный труп врага переместиться, создавая волну, искривляющую пространство. Вблизи шкура мёртвой твари напоминает по цвету мокрый асфальт. Кое-где причудливо чередуются ныне блёклые чешуйки, которым уже не налиться цветом во время брачных игр.

Жалко мне этого дурака, что ли?..

– Только не говори, что ты хочешь похитить облик.

– Я хочу похитить облик, – подтверждаю свои намерения я. Стоит мне открыть рот – как вскрываются и раны, так что аргументы при мне, причём солидной весомости. Я знаю, что превращение в существо родом из вирта может запереть меня в новом облике навечно. Но если я не рискну, через считанные минуты моя энергия вытечет из ран без остатка.

Голем тыкается головой мне в коленку и послушно отбегает.

– Что ж, – я кладу руки на чешуйчатое полотно перед первой парой крыльев, и, крепко зажмурившись, даю своему облику команду.

Сила. Ярость. Голод. Я никогда прежде не ощущала себя столь потрясающе. Я просто могу захотеть, только лишь захотеть – и выгрызть у мира всё, что пожелаю! Я жрец насилия с частоколом клыков и разрывающими любую плоть мощными задними лапами! Если бы я могла, я бы топорщилась – но тело покрыто жёсткой чешуёй, похожей на костяной фарфор. Белки глаз темнеют, и я это чувствую. В ушах словно визжит струна, без остановки, раздражающе и одновременно маняще.

Царапины начинают заживать, и возврат чувствительности в ноге отрезвляет. Полностью не затянулось, но я больше не смогу сопротивляться соблазну остаться шестикрылой зверюгой навечно. Так что я прячу усвоенный трюк куда-то далеко и обещаю его больше не трогать.

Пока Голем трётся о мои вновь человеческие ноги, Тварь Углов отчего-то начинает улыбаться.

– Ну? – устало интересуюсь я, шевеля пальцами, которые всё ещё покалывает.

– Теперь на тебе написано твоё имя, – наконец, соизволяет просветить меня гость.

Я присматриваюсь, на всякий случай даже втягивая живот, чтобы не упустить ни одной детали. Узкие следы атаки видны на мне не более чем нити телесного цвета, но на бедре остались шрамы.

– Одиннадцать, – понимаю я, притрагиваясь к боевому ранению, похожему на оттиски клинописи.

Отныне на мне, будто на шумерской глиняной табличке, написано моё имя.

Одиннадцать.