Игра в Джарт

– Гениев воды и воздуха – к коим относится и Дева Озера – зовут на востоке маридами, – неохотно начал он. – Они представляются людям в виде людей, беловолосых, в белой одежде, с пылающими багровым пламенем очами, а изо рта и ноздрей у них выходит огонь, но могут и летать, как птицы над землей, обращаясь по своему желанию в огонь, воду, лису, льва, змею. Могут предстать туманом или мглой, принося беды людям. Я провел почти два года в библиотеках Каира и Дамаска, Багдада и Исфахана, неустанно досаждая так же ученым и чародеям (а не всегда ведь еще и отличишь одних от других), дабы выведать все, что можно, об опасных этих созданиях, – де Нель прерывисто вздохнул и заговорил теперь быстро, страстно: – Ведь я полюбил так крепко ту, что даже не видел! Я даже имени ее не знал. Я не знал о ней ничего, лишь то, что она, возможно, фея – лесная, озерная ли? Я полюбил, услышав один только голос. О, этот голос я не смог позабыть, мое сердце горело и ныло, как открытая рана…

– Постой-ка, – прищурившись с веселым недоумением, сказал на это Гроссмейстер. – Так все твои пени и страдания, и вся необоримой силы любовь от того только, что ты однажды услышал где-то там какой-то там голос?

– Да, голос в тумане, – молвил жонглер и брови его страдальчески сдвинулись. – Этот голос едва не сгубил меня, заманив своими чарами в темную, хладную пучину, но был столь прекрасен, что я не смог позабыть его и готов был принять смерть, лишь бы снова его услышать.

– Экая глупость! Да как можно влюбиться в один только голос? – и Гроссмейстер захохотал безудержно, как наглый мальчишка.

– Речь идет о куртуазной, возвышенной любви, единении душ, ты, наглый мальчишка! – вспылил жонглер. – Конечно, я влюбился в голос! Ведь создание, обладающее столь прекрасным голосом, несомненно, обладает и прекрасной душой! И моя душа потянулась к ней, как тянется к сияющему, великолепному солнцу скромный цветок, и полюбила ту душу, и была пленена, чурбан, оглобля, пень, бессмысленное ты полено!

Бранился де Нель о том же и так же, как возлюбленная его девица, что причинило Гроссмейстеру новую досаду, однако спросил он едва ли не с состраданием того жонглера:

– Так ты сегодня увидел ее впервые?

– Да. И узнал ее, как только увидел, и сердце мое пропустило удар, и я не поверил сердцу моему, и посмотрел еще раз – и сердце мое дрогнуло и запело, как я, бывало, пел, один, на лесной дороге, от одной только радости. Мне ведом был ее пугающий облик, но он не пугал меня нисколько, да пусть бы она была, как морская русалка, с крыльями и хвостом, и чешуею покрыта, или страшна как гиена – я бы и такою любил ее!

– Ты находишь ее облик пугающим? – удивился Гроссмейстер.

– А ты – нет?

Гроссмейстер задумался. Это правда, при первой встрече девица его нисколько ему не понравилась. Однако ведь и тогда он не мог отвести от нее глаз. Теперь же…

– Я нахожу ее очаровательной, – сказал он с улыбкой.

– Это потому, что ты очарован, – отмахнулся де Нель. – Околдован демоном. Одержим. Она может представляться тебе редкой красавицей, на самом же деле…

Гроссмейстер пожал плечами:

– Натуры она жестокой и склонной к кровопролитию, чем подобна ярому соколу, а поет при том весьма нежно и весело – как милый дрозд. В речах проворна, но язык ее резок и суров. Глаза у нее ясные и красные, как кровавый рассвет. Волосы серебрятся как снег под луною, руки нежны и прелестны, кожа глаже шелка. Ростом она невелика, да и тоща как щепка, но и это я нахожу в ней прелестным. Такою ли видишь и ты ее, жонглер, или тебе представляется она в ином обличии?

– Говорят, у тебя каменное сердце, но говоришь ты как поэт, – ревниво проговорил де Нель. – Но мне дела нет до твоего сердца, вояка, мне нужна одна твоя кровь.

– Вот снова ты – кровь да кровь. Надоел, право, – сказал Гроссмейстер, а сам с тоскою подумал – ах ты, глупая певчая птаха, скорее уж она в твоей власти! Едва заслышав твой голос, девица моя соколом полетела к тебе. И что ей до моей крови, когда есть твоя музыка!

Но об этом, конечно, жонглер от него никогда не услышит. Не все же слова, иногда и молчание золото, и в молчании скрыта великая сила.