Иисус и иудаизм

Большая часть того, что мм знаем о Иисусе с фактически полной достоверностью, позволяет довольно четко отнести его к категории пророков еврейского возрождения. 1) Он начал свою публичную деятельность как последователь Иоанна Крестителя. который призывал весь Израиль покаяться» чтобы приготовиться к грядущему суду. 2) Призвание двенадцати учеников говорит о надежде на восстановление двенадцати копен. 3) Его ожидание, что храм будет разрушен и вновь построен, соответствует известной, если не всеобщей, надежде на возрождение Израиля. 4) После его смерти и воскресения ученики действовали в рамках еврейских чаяний возрождения. Таким образом, наш перечень фактов, включая поведение первых христиан, указывает на «ортодоксальное» эсхатологическое движение, своеобразной чертой которого было то, что оно сохранялось, разрасталось и даже до конца осуществило естественный импульс осознанного еврейского эсхатологического движения посредством допуска язычников.

Однако материал речений, взятый в целом, — это не то, что мы могли бы ожидать от пророка еврейского возрождения. Он не сфокусирован на народе Израиля. Иисус не изображается (если не считать начальных резюме у синоптиков) призывающим весь Израиль к покаянию, отсутствует учение о вновь собираемых двенадцати коленах (Мф. 19:28 нельзя считать «учением»), и в материале, который разумно считать аутентичным, нет предсказания об общем суде над народами (если не принимать в расчет текст Мф. 25 как не аутентичный)1. Материал речений заметно индивидуализирован, а когда используются собирательные выражения, в них никогда не подразумевается «весь Израиль»: «малое стадо», «бедные», «грешники».

Отсутствие терминологии, указывающей на «весь Израиль», настолько поразительно, что можно было бы предположить наличие у Иисуса сектантских намерений 2. Думал ли он, что только признавшие его грешники будут в царстве? Как быть с теми, которые обычно считались праведными? Неопределенность позиции Иеремиаса в этом вопросе поучительна и указывает на наличие проблемы. Он предположил, что Иисус намеревался включить в царство только своих последователей, «бедных», исключив книжников и фарисеев. После этого он делает странное утверждение: это показывает, что Иисус не собирался основывать эксклюзивную секту он хотел призвать весь Израиль 3. Это свидетельствует, скорее, о несовместимости намерения призвать весь Израиль, которое мы должны приписать Иисусу на основании твердо установленных фактов, с имеющимися во многих речениях выпадами, в которых можно усмотреть сектантский подтекст. Я не думаю, что Иисус хотел основать настоящую секту со своей собственной интерпретацией газета и закона. Скорее, я хочу сказать» что эта проблема — на которую мы впервые обратили внимание при обсуждении «покаяния» — является немаловажной.

Не думаю, что придаю отсутствию ожидаемых тем чересчур большое значение. Призыв к покаянию и угроза всеобщего суда стояли на первом месте у Иоанна и, весьма вероятно, были частью раннехристианский проповеди. Евангелисты не относились к этим темам негативно. Скудость материала, в котором Иисусу приписываются эти мотивы, нуждается в объяснении, и она иногда отмечается и другими исследователями как нечто, заслуживающее внимания *. Далее, Мартин Хенгель. идя другим путем, приходит к аналогичному мнению. Он утверждает, что Иисус призывал следовать за ним только избранных, хотя свою весть хотел адресовать всему Израилю 5. Индивидуальная направленность призыва Иисуса, указывает он, «исключает всякую возможность видеть в Иисусе ‘'популярного мессианского лидера" наподобие Иуды Галилеянина или Февды» (р. 59). С другой стороны, назначение двенадцати «указывает на (его) открытость для всего Израиля», и это показывает, что он не собирался основывать «общину “святого остатка" изолированную от внешнего мира» (р. 60; ср. р. 63). Иными словами, есть свидетельства о том, что его целью был весь Израиль, однако другие свидетельства указывают, что он не обращался за поддержкой прямо к народу, как делали другие. В дополнение к сказанному Хенгелем, обращаю внимание на те, что Иисус отличался не только от Иуды и Февды, но и от Иоанна Крестителя; он не призывал к народному покаянию.