Иисус и иудаизм

«Война» не является исключением из общего неприятия иерусалимского храма. Даже если последние сражения происходят перед Иерусалимом (1:3; 3:11; 12:17) и люди выходят из Иерусалима, чтобы присоединиться к военному лагерю (7:4), это ещё не указывает, что упомянутые жертвоприношения будут происходить в иерусалимском храме. Напротив, так как лагерь был организован по образцу святых войн, которые Израиль вел еще до Давида, предполагается, что жертвоприношения будут иметь место на поле боя 9.

Этот аргумент не убеждает. Как отмечает Гастон, общие предписания о проведении сражения предполагают, что секта занимает Иерусалим. Например, 1 QM 7:3 сл.: «А всякий мальчик несовершеннолетний и женщина да не войдут в их станы, когда они выходят из Иерусалима, чтобы идти на войну, до возвращения их». Сектанты, таким образом, выходят из Иерусалима только для участия в сражении. Когда священники выходят, чтобы присоединиться к боевым порядкам, на них должны быть специальные одеяния для боя, которые им не разрешено вносить в святилище (ha-miqdash) (1 QM 7:10). Так как священники оставляют Иерусалим и идут на поле боя в одеяниях, которые нельзя вносить в святилище, предположение Гастона, что святилище находится на поле боя, исключается. Единственное разумное истолкование I QM 7:4—10 — что святилище находится в Иерусалиме. Придя к этому выводу на основании столбца 7, легко затем согласиться, что упоминание о жертвоприношениях в 1 QM 2:5 сл. относится к реальным жертвоприношениям в храме, а не к сакральной трапезе, как полагает Гастон 10. В тексте указывается порядок чередования священников (1 QM 2:1—4), приносящих жертвы всесожжения ('olot), жертвы животных (zebahim) и благоуханные воскурения на «Славном столе» (2:5 сл.). Предположение, что «стол» — это стол общей трапезы, а не иерусалимский алтарь, более чем сомнительно 11. Даже когда в 1 QS 9:5 молитва в период изгнания — поскольку жертвы тогда в буквальном понимании этого слова приноситься не могли — сравнивается с ароматной (nihoah, ср. 1 QM 2:5) жертвой, термины «жертвы всесожжения» и «жертвы животных» сохраняются для буквально понимаемых жертвоприношений (1 QS 9:4). С другой стороны, там, где говорится о трапезе, терминология жертвоприношений не используется (1 QS 6:2—5). Таким образом, лучше всего, со всех точек зрения, согласиться с общепринятым объяснением, которое давно сформулировано Иадином; во время последней войны секта намеревалась занять храм и вновь установить жертвоприношения в соответствии со своими законами. Молитвы и тому подобные вещи могли заменять жертвоприношения только в период изгнания 12. Общая точка зрения Гастона — что заинтересованность в физическом храме уменьшилась, поскольку в общине и молитве видели замену храма и жертвоприношений (так в 1 QS) 13 — не подтверждается рукописью 1 QM.

Гастон, однако, правильно возражает против того, что в 4 QFIor 1:1—13 содержится якобы определенное указание на ожидание, что Бог построит новый храм в конце времен 14. Выражение miqdash adam (1:6), как заметил Флуссер, трудно интерпретировать, и нельзя полностью исключить, что оно означает «святилище среди человечества» 15. Остается, однако другая и в каком-то смысле простейшая возможность: следуя Гастону, видеть в этом отрывке, взятом в целом, отождествление святилища с общиной 16. Так, в переводе Вермеша 1:6 сл. выглядит следующим образом: «Он повелел, чтобы построено было для Него Святилище людей, чтобы гам они могли возносить, как дым благовоний, дела Закона». Здесь очевидно, что дела закона заменяют принесение жертв, и их уравнивание может быть определяющим для понимания смысла всего отрывка. В любом случае, я считаю, что интерпретация 4 QFIor в этом отношении слишком сомнительна, чтобы строить какие-то выводы.

В Рукописях Мертвого моря имеется еще один отрывок (Гастон не обратил на него внимания) из комментария к Пс. 36. Привожу его в переводе Вермеша: