Но не только. У евангелистов есть различие в словах голоса, доносящегося с небес. Эти разные голоса. Один голос принадлежит Богу Отцу и обращёны они исключительно к Своему Единственному Сыну, Иисусу Христу, а другие похожие слова свидетельства исходят от Люцифера, и направлены они к его созданию, Иисусу Назорею. Дьявол во всём стремится подражать Богу Отцу, копирует и повторяет за Ним все Его проявления, маскируется под Него, да так, что даже сам святой Григорий Богослов не смог отличить его от Бога Отца. Но чтобы скопировать и сотворить нечто подобное, Люцифер в особой ситуации ожидает какого-либо действия со стороны Божественных сил, и таким уникальным случаем стало крещение Спасителя на реке Иордан и явление Святого Духа в телесном виде голубя. Господь материализовался в человека, обрёл второе естество, принял человеческий облик, соединился с человеческой плотью неслитно и нераздельно, так и Святой Дух воплотился в голубя в момент крещения Спасителя (Лк 3:22). Этот Божественный акт и должен был каким-то образом повторить Люцифер: он также привёл своего Иисуса на реку, создал нечто похожее на голубя и, чтобы уж совсем не выглядеть глупым, повторил слова Бога Отца с некоторыми правками.
Люцифер хоть и псих, но не дурак, и каждый свой поступок он просчитывает на много ходов вперёд, да так, что людскому рассудку постичь его замыслы практически невозможно. Но, как сказано в Писании, что невозможно человеку, то возможно Богу (Мф 19:26). Поэтому мы и утверждаем, что крещение на реке первым принял Господь и только вслед за Ним, то же самое, благодаря стараниям дяди Люцифера, повторил Его визави — Иисус Назорей, царь иудейский.
Возникает законный вопрос. Почему в своей синоптической части Евангелия и с единственным описанием встречи Христа с иудеями в синагоге апостол Лука не предваряет эту встречу (Лк 4:16–30) самому крещению, схождению на Него Святого Духа и силы Бога Отца (Лк 3:22), но описывает вначале событие на Иордане и лишь потом отвержение Иисуса в Назарете, ведь по логике вещей, прежде чем Иисусу Христу принять на себя бремя проповедника, Он просто обязан предварительно заявить о себе, как о Своём Божьем наместничестве на земле? В таком деле, как мессианство, нет места человеческому произволу?
На всё это ответить нелегко, но мы полагаем, что такая перестановка в тексте Евангелия от Луки этих двух сюжетов связано с существованием большого рисунка, который что-то символизирует, но который нам пока воспринять довольно трудно. Эти два «пазла» у нас ещё не сложились. К такому разряду картинок можно отнести, например, «звезду Давида», которая, несомненно, присутствует и разнесена по страницам Евангелия, поскольку Христос писал не только о Себе, но и о Своём
И после того Иисус Христос тотчас был взят и уведён в пустыню, где Дьявол искушал Его. Почему Иисус, не успев обсохнуть от вод Иордана, и очистится от тины, сойдя на берег, был в тот же момент забран Духом и уведён в пустыню для испытаний? Дело в том, что вслед за Ним к реке Иордан с толпой фарисеев приближался другой Иисус для принятия от Иоанна духа пророка Илии. Вместе они не должны были встретиться из-за разницы в тех самых Духах, которые пребывали в пророке Иоанне. Затем следует ответить на вопрос, какой дух повел Господа в пустыню — Святой Дух ли или нечто другое? Ответ таков: Святой Дух не мог вести Господа в пустыню, поскольку Он пребывал «внутри» тела Христа, а в пустыню Его направила внешняя враждебная Ему сила, которая обозначается в Писании, как «ветер». И такое воздействие на Спасителя ветра просматривается в логике, которую можно выстроить из сложения синоптических Евангелий: «и тотчас ветер