Читаем Икабог полностью

Дом стоял пустой, не было даже картин на стенах, и госпожа Беззаботс вздохнула с облегчением. Если бы господина Паркетта посадили в тюрьму, то туда вряд ли перевезли бы всю его мебель. Было и вправду похоже, что он собрал все свои пожитки и увёз Дейзи в Прудпрудинию. Возвращаясь домой, госпожа Беззаботс наконец почувствовала, что у неё немного отлегло от сердца.

Впереди какие-то девочки прыгали через скакалку, выкрикивая считалочку, которую в последнее время можно было повсюду услышать от играющих детей.

– За тобой – Икабог; ты скачи, не стой на месте,

За тобой – Икабог; ты ему – сосиска в тесте.

Ты назад не гляди, а не то лишишься носа,

Он сожрал сто солдат и майора Безза...

В этот момент одна из маленьких девочек, крутивших скакалку, заметила госпожу Беззаботс и от неожиданности вскрикнула, выронив ручку скакалки. Остальные девочки повернулись в её сторону и при виде госпожи кондитера дружно покраснели от стыда. Одна из них испуганно хихикнула, другая расплакалась.

– Все в порядке, девчонки, – сказала госпожа Беззаботс, проходя мимо и пытаясь улыбнуться. – Не обращайте на меня внимания.

Дети стояли молча, провожая её глазами. Вдруг госпожа Беззаботс повернулась и снова взглянула на девочку, уронившую скакалку.

– Где ты взяла это платье? – спросила она.

Малышка с пунцовым от смущения лицом посмотрела на платье, а затем опять подняла глаза на госпожу Беззаботс.

– Мне его папа принёс, госпожа. Вчера вернулся с работы и принёс. А брату он подарил бандалор.

Ещё раз окинув платье внимательным взглядом, госпожа Беззаботс медленно развернулась и двинулась по улице. Она пыталась убедить себя в том, что это какая-то ошибка, но перед её глазами всё равно стояла Дейзи Паркетт, одетая в красивое платьице – точно такое же, с жёлтым солнышком и с ромашками, вышитыми вокруг шеи и на рукавах. Совсем как в те дни, когда была жива её мать, которая сама шила для дочери всю одежду.

Глава 30. Нога

Прошёл месяц. Паркетта, неустанно трудившегося глубоко в тюремном подземелье, захлестнуло какое-то безумие. Плотник знал одно: он должен сделать огромную деревянную ногу, чтобы снова увидеть Дейзи. Он заставлял себя поверить в то, что Никчэм сдержит своё слово и позволит ему покинуть темницу после выполнения задания, но его внутренний голос всё равно нашёптывал: «Они никогда не отпустят тебя после всего этого. Никогда».

Чтобы избавиться от своих опасений, господин Паркетт снова и снова начинал горланить гимн королевства:

– Раздо-олье, прекрасная земля!

Раздо-олье, молись за короля!

Его незатихающее пение досаждало другим заключённым даже сильнее, чем стук молотка и стамески. Исхудавший капитан Добрэй, одежда которого уже превратилась в лохмотья, умолял его перестать вопить, но господин Паркетт не обращал внимания на просьбы окружающих. У него даже начался лёгкий бред: он вообразил, что если докажет свою верность королю, то Никчэму незачем будет его опасаться, и тогда лорд выпустит его из темницы. Поэтому в камере плотника ни на миг не смолкали звон, лязг и стук инструментов и пение гимна. Медленно, но верно на свет появлялась чудовищная когтистая нога с длинной ручкой в верхней части. Любой всадник легко мог вдавить её достаточно глубоко в мягкую землю.

Когда нога была закончена, Никчэм, Треплоу и майор Саранч спустились в темницу, чтобы увидеть результаты работы плотника.

– Да, неплохо, – медленно сказал Никчэм, осматривая ногу со всех сторон. – Действительно очень хорошая работа. Как вы думаете, Саранч?

– Я думаю, что сработает как надо, милорд, – кивнул майор.

– Вы хорошо потрудились, Паркетт, – повернулся Никчэм к плотнику. – Я скажу надзирателю, чтобы вам сегодня достался дополнительный паёк.

– Но вы же сказали, что я выйду на свободу, как только закончу! – взмолился бледный и измученный господин Паркетт и рухнул на колени. – Прошу вас, милорд... Очень вас прошу... Я так давно не видел дочь... Ну пожалуйста...

Господин Паркетт потянулся к костлявой руке Никчэма, но лорд тут же её отдёрнул.

– Не дотрагивайся до меня, предатель! – прошипел он. – Скажи спасибо, что остался жив... Впрочем, если эта нога не подойдёт для наших целей, то я могу и поменять решение, так что на твоём месте я бы молился, чтобы мой план сработал!

Глава 31. Исчезновение мясника

Той же ночью под покровом темноты отряд всадников, одетых во всё чёрное, выехал из Эклервилля. Это были солдаты Противоикабогской бригады, специально отобранные Никчэмом; возглавлял их майор Саранч. За конным строем скрывалась повозка, где под кучей мешков лежала огромная деревянная нога с резными чешуйками и длинными острыми когтями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Амурские сказки
Амурские сказки

По берегам широкого и могучего Амура издавна живут нивхи, нанайцы, ульчи, удэге и другие народы Дальнего Востока. И веками их старики рассказывают подрастающим в стойбищах детям сказки. О том, как мальчик Индига преодолел семь страхов и не только брата спас, но и сердце храбреца приобрёл. Как богатырь Азмун на спине косатки доплыл до дома Морского Хозяина и упросил старика послать нивхам рыбу. Как превратился охотник Чориль в медведя, а его невеста к самому Горному Хозяину отправилась правду искать… Писатель-дальневосточник Дмитрий Нагишкин тщательно изучил устное творчество малых народов и, используя их сюжеты и язык, создал оригинальное художественное произведение - книгу «Амурские сказки», настоящую этнографическую энциклопедию края.

Дмитрий Дмитриевич Нагишкин

Сказки народов мира / Сказки / Книги Для Детей