Икабог

Деревянные половицы дома Беззаботсов заскрипели под тяжёлыми шагами солдат. Берт молча лежал распластавшись на земле и слушал, как люди бегают туда-сюда по улице. Затем в какой-то момент ему почудился хладнокровный голос, который скомандовал: «Вперёд!».

Берт надел на шею медаль отца, натянул на себя так и не зашитый свитер, схватил ботинки и пополз прочь. Добравшись до соседнего забора, юноша сделал подкоп и с трудом в него протиснулся, извиваясь всем телом. Он продолжал ползти, пока не добрался до булыжной мостовой, но и там до него доносились голоса солдат: люди Саранча стучались в двери соседей, обыскивали их дома, расспрашивали людей, не ли видели они Берта Беззаботса, сына королевского кондитера (при этом его упоминали как опасного изменника).

Взяв в руку ещё одну горсть земли, Берт размазал её по лицу и поднялся на ноги. Согнувшись в три погибели, он пересёк улицу и бросился к тёмному входу дома напротив. Мимо как раз пробегал солдат, но Берт был таким грязным, что на фоне двери его не было видно. Когда солдат скрылся из виду, юноша начал перебегать от дома к дому, по пути прячась в разных укромных уголках. Ботинки он по-прежнему держал в руках. Городские ворота были уже совсем близко, но тут он заметил часового. Придумывать какой-либо план было некогда, поэтому юноша просто спрятался за статую короля Ричарда Праведного, тем более что к караульному как раз подбежал Саранч в сопровождении одного из солдат.

– Ты видел здесь Берта Беззаботса?

– Это, небось, сын кондитерши? – спокойно поинтересовался стражник – пожилой мужчина с жёсткой седой бородой.

Саранч схватил караульного за грудки и несколько раз тряхнул его, словно волкодав кролика.

– Ну разумеется, сын кондитерши! Ты пропускал его через эти ворота? Отвечай!

– Нет, не пропускал, – помотал головой стражник. – А что такого сделал этот мальчик, что вы за ним гоняетесь такой толпой?

– Он предатель! – прорычал Саранч. – И я лично пристрелю любого, кто ему поможет, понял?

– Понял, – кивнул стражник.

Саранч отпустил его и вновь куда-то побежал; его спутник поспешил за ним. Отблески от удаляющихся факелов плясали по стенам, понемногу растворяясь в окружающей темноте.

Стражник поправил форму и покачал головой. Некоторое время Берт медлил, сознавая, что неудача может стоить ему жизни, но затем всё-таки выполз из своего укрытия. На нём был такой толстый слой земли, что караульный заметил его и вскрикнул от ужаса лишь в тот момент, когда рядом с ним в лунном свете блеснули глаза юноши.

– Пожалуйста, не выдавайте меня... – горячо зашептал Берт. – Мне нужно уйти отсюда.

Из-под свитера он вытащил тяжёлую серебряную медаль отца, наспех счистил с неё землю и показал стражнику.

– Это настоящее серебро! Я отдам её вам, если вы меня выпустите и никому не будете обо мне рассказывать. Я не предатель! – с жаром воскликнул Берт. – Я никого не предавал, клянусь!

Мгновение-другое караульный смотрел на измазанного землёй Берта и наконец сказал:

– Оставь медаль себе, сынок.

После этих слов он чуть приоткрыл ворота.

– Спасибо! – выдохнул Берт, выскальзывая наружу.

– Придерживайся просёлочных дорог, – посоветовал стражник. – И никому не верь. Удачи тебе!

Глава 44. Госпожа Беззаботс не сдаётся

Как раз в то время, когда Берт убегал через городские ворота, госпожа Беззаботс входила в тюремную камеру; лорд Никчэм следовал за ней. Неподалёку кто-то пел гимн пронзительным надтреснутым голосом, причём так громко, что даже заглушал удары молотка, доносившиеся из той же камеры.

– А ну-ка, тихо! – взревел лорд, повернувшись к стене, из-за которой слышалось пение. Шум тут же смолк.

– Милорд, когда я закончу эту ногу, вы позволите мне увидеться с дочерью? – послышался голос, полный безнадёжности.

– Да увидишь, увидишь ты свою дочь, – простонал Никчэм, закатывая глаза. – А теперь помолчи, я хочу поговорить с твоей соседкой!

– Прежде чем вы начнёте меня допрашивать, милорд, – вставила госпожа Беззаботс, – я хотела бы обратить ваше внимание на пару моментов.

Никчэм и Треплоу во все глаза уставились на невысокую полненькую женщину. Никогда ещё заключённые не вели себя так гордо и не выказывали такого безразличия к тюремной сырости и холоду. Госпожа Беззаботс напомнила Никчэму леди Эсланду, которая до сих пор сидела взаперти в библиотеке и по-прежнему отказывалась выйти за него замуж. Он никогда не думал, что какая-то повариха может держаться так же величественно, как и придворная дама.

– Во-первых, – начала госпожа Беззаботс, – если вы меня убьёте, король об этом узнает, когда будет есть пирожные. Он наверняка заметит, что это не я их пекла.

– Это правда, – кивнул Никчэм с жестокой улыбкой на губах. – Но когда король узнает, что вас убил Икабог, ему просто придётся привыкнуть к другому кондитеру.

– Мой дом стоит возле самой дворцовой стены, – заметила госпожа Беззаботс. – У вас не получится изобразить нападение Икабога, не разбудив при этом всех соседей в окру́ге.