Читаем Икабог полностью

— Может, всё-таки сможешь завтра его поразвлекать? — недовольным голосом спросил Треплоу.

— Я буду занят со сборщиками налогов часов до трёх, — задумчиво протянул Никчэм. — Но если...

Оба лорда вдруг умолкли, их шаги затихли. Госпожа Беззаботс по-прежнему боялась дышать; она даже закрыла глаза, молясь, чтобы портьера не топырилась.

— Ладно, спокойной ночи, — послышался голос Треплоу.

— И тебе тоже, — ответил Никчэм.

Подождав ещё несколько мгновений, госпожа Беззаботс начала медленно выдыхать. Её сердце билось, как сумасшедшее. Всё вроде было в порядке, лорды собрались расходиться по спальням... хотя постойте, а почему она не слышит звука их шагов?

Не успела женщина набрать воздуха в лёгкие, как портьеру рванули в сторону. Прежде чем госпожа Беззаботс успела закричать, лапища Треплоу зажала ей рот, а Никчэм схватил её за руки. Лорды вытащили госпожу Беззаботс из её укрытия и потащили вниз по ближайшей лестнице. Женщина пыталась кричать, однако толстые пальцы Треплоу словно прилипли к губам; она яростно извивалась, но никак не могла освободиться. Наконец её втолкнули в ту же Голубую гостиную, где она целовала руку покойного мужа.

— Не вздумай кричать, — предупредил её Никчэм, вытаскивая короткий кинжал, который он носил даже внутри дворца, — иначе королю придётся искать нового кондитера.

Убедившись, что госпожа Беззаботс его поняла, лорд жестом приказал приятелю отпустить её. Женщина сразу же со всхлипом втянула в себя воздух: широкая ладонь Треплоу мешала ей дышать, и она чуть не потеряла сознание.

— Портьера ничуть не скрывала ваших очертаний, госпожа кондитер, — усмехнулся Никчэм. — Ну и что вы делали так близко от королевских покоев после того, как из кухни все разошлись?

Разумеется, госпожа Беззаботс могла бы выдумать какой-нибудь фальшивый предлог: к примеру, она могла сказать, что хотела узнать у короля Фреда, какие пироги ей печь на завтра, но она знала, что лорды ей не поверят. Вместо этого она протянула вперёд руку с деревянной ножкой Икабога и разжала пальцы.

— Я знаю всё про ваши делишки, — тихо произнесла она.

Оба лорда подошли ближе и уставились на её ладонь. Перед ними лежала крошечная, но абсолютно точная копия огромных ног, которыми орудовали Чёрные Давители. Никчэм и Треплоу переглянулись между собой, а затем посмотрели на госпожу Беззаботс. От этого зрелища у женщины перехватило дух; в голове у неё билась одна-единственная мысль: «Беги, Берт, беги!».

Глава 43. Берт и стражник

Свеча, горевшая в подсвечнике на столе, понемногу оплывала. Берт следил глазами, как минутная стрелка медленно ползёт по циферблату. Он постоянно твердил себе, что мама скоро вернётся домой. В любую минуту она войдёт, возьмёт в руки недоштопанный свитер и расскажет, как король её принял.

Берт готов был на всё, чтобы минутная стрелка замедлила ход, однако она, казалось, даже ускорилась. Вот уже осталось четыре минуты. Три. Две.

Берт встал, подошёл к окну и начал вглядываться в тёмную улицу. Сначала он посмотрел налево, затем направо: мамы нигде не было.

А это что? Его сердце радостно ёкнуло: он уловил какое-то движение на углу! Целых несколько секунд Берт был счастлив: он был уверен, что госпожа Беззаботс вот-вот шагнёт в круг лунного света, улыбаясь при виде его встревоженного лица.

Но тут он наконец разглядел человека, идущего в его сторону, и похолодел. К дому приближался майор Саранч в сопровождении четырёх здоровяков из Противоикабогской бригады; все они держали факелы.

Берт отскочил от окна, схватил со стола свитер и метнулся в спальню. Там он взял ботинки и медаль отца, отворил окно, вылез наружу и осторожно прикрыл за собой оконную раму. Как только он спрыгнул в огород, во входную дверь забарабанили кулаками, а затем юноша услышал грубый голос майора Саранча: «Пойди проверь чёрный ход».

Берт рухнул на землю рядом с грядкой свёклы. Стараясь двигаться как можно меньше, он начал натирать землёй свои светлые волосы, чтобы его не было видно в темноте.

Через опущенные веки он видел блики света: это солдат высоко поднял факел, пытаясь разглядеть, не спасается ли преступник бегством через чужие сады. Он так и не заметил Берта, который вовремя укрылся за листьями свёклы: в их длинных колышущихся тенях юношу было не отличить от груды земли.

– Здесь его точно не было! – крикнул солдат.

Раздался громкий треск; это Саранч сорвал с петель входную дверь, понял Берт. Он слышал, как солдаты открывают чуланы и шкафы. Юноша по-прежнему лежал на земле, боясь пошевелиться.

– Может, он слинял ещё до того, как его мамаша ушла во дворец?

– Надо обязательно его найти, – послышался хорошо знакомый рокочущий голос майора Саранча. – Он – сын первой жертвы Икабога. Если Берт Беззаботс начнёт трезвонить на всех перекрёстках, что никакого чудовища не было, то люди будут к нему прислушиваться. Рассредоточьтесь и ищите, он не мог далеко уйти. А когда поймаете – убейте. Какую-нибудь легенду состряпаем потом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

На пути
На пути

«Католичество остается осью западной истории… — писал Н. Бердяев. — Оно вынесло все испытания: и Возрождение, и Реформацию, и все еретические и сектантские движения, и все революции… Даже неверующие должны признать, что в этой исключительной силе католичества скрывается какая-то тайна, рационально необъяснимая». Приблизиться к этой тайне попытался французский писатель Ж. К. Гюисманс (1848–1907) во второй части своей знаменитой трилогии — романе «На пути» (1895). Книга, ставшая своеобразной эстетической апологией католицизма, относится к «религиозному» периоду в творчестве автора и является до известной степени произведением автобиографическим — впрочем, как и первая ее часть (роман «Без дна» — Энигма, 2006). В романе нашли отражение духовные искания писателя, разочаровавшегося в профанном оккультизме конца XIX в. и мучительно пытающегося обрести себя на стезе канонического католицизма. Однако и на этом, казалось бы, бесконечно далеком от прежнего, «сатанинского», пути воцерковления отчаявшийся герой убеждается, сколь глубока пропасть, разделяющая аскетическое, устремленное к небесам средневековое христианство и приспособившуюся к мирскому позитивизму и рационализму современную Римско-католическую Церковь с ее меркантильным, предавшим апостольские заветы клиром.Художественная ткань романа весьма сложна: тут и экскурсы в историю монашеских орденов с их уставами и сложными иерархическими отношениями, и многочисленные скрытые и явные цитаты из трудов Отцов Церкви и средневековых хронистов, и размышления о католической литургике и религиозном символизме, и скрупулезный анализ церковной музыки, живописи и архитектуры. Представленная в романе широкая панорама христианской мистики и различных, часто противоречивых религиозных течений потребовала обстоятельной вступительной статьи и детальных комментариев, при составлении которых редакция решила не ограничиваться сухими лапидарными сведениями о тех или иных исторических лицах, а отдать предпочтение миниатюрным, подчас почти художественным агиографическим статьям. В приложении представлены фрагменты из работ св. Хуана де ла Крус, подчеркивающими мистический акцент романа.«"На пути" — самая интересная книга Гюисманса… — отмечал Н. Бердяев. — Никто еще не проникал так в литургические красоты католичества, не истолковывал так готики. Одно это делает Гюисманса большим писателем».

Антон Павлович Чехов , Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк , Жорис-Карл Гюисманс

Сказки народов мира / Проза / Классическая проза / Русская классическая проза
Амурские сказки
Амурские сказки

По берегам широкого и могучего Амура издавна живут нивхи, нанайцы, ульчи, удэге и другие народы Дальнего Востока. И веками их старики рассказывают подрастающим в стойбищах детям сказки. О том, как мальчик Индига преодолел семь страхов и не только брата спас, но и сердце храбреца приобрёл. Как богатырь Азмун на спине косатки доплыл до дома Морского Хозяина и упросил старика послать нивхам рыбу. Как превратился охотник Чориль в медведя, а его невеста к самому Горному Хозяину отправилась правду искать… Писатель-дальневосточник Дмитрий Нагишкин тщательно изучил устное творчество малых народов и, используя их сюжеты и язык, создал оригинальное художественное произведение - книгу «Амурские сказки», настоящую этнографическую энциклопедию края.

Дмитрий Дмитриевич Нагишкин

Сказки народов мира / Сказки / Книги Для Детей