Иллюстрированный роман

— Ох, госпожа! Клянусь богами, никогда в жизни не слышала ничего подобного… Хвала Астерии! Никто не сможет спастись от гнева богов!

2

Душная, пульсирующая тяжесть в голове мешала Пандоре собраться с мыслями. Вчера она вернулась домой поздним вечером. Несмотря на усталость, сначала долго не могла заснуть, а потом всю ночь ее мучали кошмары. Архий, Алкивиад, даже Гермес с Афиной… Их образы наполняли ее сны… Но чего хотели боги и смертные, ускользало из ее памяти. Несколько раз она просыпалась, обнаруживая себя свернувшейся калачиком, дрожащей от страха и холода, на краю кровати, на том месте, где обычно спал Алексиус. Почему же он бросил ее? Ах, да… Она же сама отпустила его… Почему же так болит голова? Когда он клал ей руку на лоб, боль всегда уходила…

Когда Пандора нашла в себе силы выйти из спальни, солнце уже стояло высоко. Она наскоро перекусила и поспешила в асклепион. Там все было в порядке. Пострадавшие уверенно шли на поправку. Переговорив с лекарем и убедившись, что ее помощь больше не требуется, девушка вернулась домой. Хотелось упасть на кровать и зарыться лицом в подушку. Ту самую, которая еще хранила его запах. Пандора поморщилась, негодуя на свою слабость, и приказала служанке перестелить постель.

Неожиданно она подумала про прядильную мастерскую. Алексиус ходил туда каждый день, и все равно с пряхами постоянно возникали проблемы. Нужно обязательно заглянуть туда и проверить, как идут дела. Идти ужасно не хотелось, но почему-то Пандоре казалось, что это необходимо сделать. Вспомнив любопытно-испытующие взгляды молодых прях, а особенно той русоволосой кельтойки, Пандора невольно замерла. Для начала следует переодеться и уложить волосы, негоже появляться перед служанками в неподобающем виде.

…

Уже стоя на пороге, Пандора вспомнила, что Алексиус всегда покупал пряхам сладости, выпечку или угощал фруктами. Он называл это «поддержкой командного духа», словно служанки были матросами на корабле. По мнению Пандоры, баловать служанок было несусветной глупостью. Но сейчас она вдруг представила, как явится в мастерскую с пустыми руками, и досадливо нахмурилась. Ей совсем не хотелось выглядеть жадной и скаредной. Девушка велела служанке положить в корзину медовых булочек и сопровождать ее.

…

Пандора переживала не зря. Уже подходя к мастерской, она услышала пронзительные крики и крепкую брань. Когда девушка вошла в зал, где работали пряхи, склока прекратилась.

— Что происходит? — холодно спросила Пандора.

Служанки молчали и неуверенно переглядывались.

Наконец кельтойка набралась храбрости:

— Я только брать шерсть, а Федима кричать на меня!

Пандора поморщилась, пытаясь разобрать ее грубый кельтский акцент.

— Так вы посмотрите, что она берет! — заохала иссохшая остроносая персиянка.

Насколько помнила Пандора, Алексиус назначил ее приглядывать за мастерской. Черные глаза Федимы возмущенно сверкали, но хотя бы речь ее можно было разобрать.

— Госпожа! Эта гусыня специально отбирает самую мягкую и тонкую шерсть! Конечно, работа у нее идет быстрее!

— Да вы просто ленивые курицы!

— Она господину хочет угодить!

— Думает, он ее заметит!

— Дура!

— Сама дура!

Перебранка разгорелось с новой силой. Со всех сторон неслись оскорбления и брань.

Пандора не выдержала.

— Тихо! — резко сказала она и повелительно подняла руку. — Кто произнесет еще хоть слово, останется без еды до завтра!

Гвалт стих. На Пандору смотрел десяток озлобленных, насмешливых, обиженных и негодующих пар глаз. Девушка вдруг вспомнила, что Алексиус никогда не обсуждал рабочие вопросы перед всеми. Каждый раз, когда возникал какой-нибудь спор или проблема, он отводил жалобщика в отдельную комнату и беседовал с ним один на один. Она обвела глазами залу. Ага… Кажется, вот та дверь.

Пандора сделала несколько шагов, провожаемая безмолвными взглядами, заглянула в комнату и одобрительно кивнула:

— Ты, — указала она на Федиму, — отнеси в комнату эти два табурета.

Персиянка вскочила и склонилась в услужливом поклоне.

— Впрочем, достаточно одного, — сообразила Пандора. — И подушку захвати!

— Слушаюсь, госпожа!

Пандора нахмурилась и как можно суровее посмотрела на служанок:

— Работать молча! Услышу еще хоть один звук, все останетесь без ужина!

— А петь можно? — донесся робкий голос из угла.

Пандора колебалась несколько мгновений, потом кивнула:

— Можно. Только тихо!

Она захлопнула дверь и хмуро взглянула на Федиму:

— Открой ставни и поставь табурет возле окна… Да… Вот так… — Пандора уселась на мягкую подушку, прикрыла на мгновение глаза и глубоко вздохнула. — Ну, рассказывай, в чем дело. Только коротко…

Глава 47

1

Дни тянулись невыносимо долго. Каждый день Пандора ходила в мастерскую, и, кажется, ей наконец удалось навести там порядок. Она проконтролировала, чтобы шерсть распределялась справедливо, и прекратила склоки. Хотя кельтойка все равно работала быстрее всех. Но, похоже, ее энтузиазм не был направлен на одобрение Пандоры. Молодая пряха часто спрашивала, когда вернется господин Алексиус. Пандору тоже беспокоил этот вопрос. Но от Алексиуса почему-то не было никаких вестей.