Имя ветра

Ручей нас особо не задержал, но в течение ближайшего получаса нам пришлось его преодолеть еще трижды: он петлял взад-вперед, то и дело пересекая дорогу. Не столько препятствие, сколько неудобство – он нигде не был глубже полутора футов. И каждый раз, как мы его переходили, кислая вонь от воды делалась все сильнее. Растворители и кислоты. Если не плавильня, то как минимум рудник. Я крепко сжимал повод, готовый остановить Селхана, если тот опустит голову, чтобы попить, но коню хватило ума этого не делать.

После очередного легкого галопа я поднялся на холм и увидел внизу, на дне небольшой заросшей травой долинки, перекресток. И под самым дорожным указателем сидел лудильщик с парой осликов. Один из них был так нагружен всяческими сумами и баулами, что того гляди рухнет, второго же явно избавили от ноши. Он щипал травку у обочины немощеной дороги, а рядом высилась небольшая гора всякого барахла.

Лудильщик восседал на обочине, на небольшой табуреточке, и вид у него был приунывший. Увидев, как я спускаюсь верхом с холма, он заметно повеселел.

Подъехав ближе, я прочел табличку. Требон лежал на север. На юге находился Темфолз. Подъехав ближе, я натянул повод. Нам с Кет-Селханом обоим не помешает отдохнуть, а я не настолько торопился, чтобы невежливо обойтись с лудильщиком. Нет уж. Помимо всего прочего, этот дядька мне хотя бы скажет, далеко ли осталось до Требона.

– Эй, привет! – сказал лудильщик, подняв на меня глаза и приставив ладонь козырьком ко лбу. – У тебя такой вид, словно тебе чего-то не хватает!

Он был немолодой, лысый, с круглым доброжелательным лицом.

Я рассмеялся:

– Мне многого не хватает, лудильщик, но не думаю, что что-то из этого найдется в твоих мешках!

Он обворожительно улыбнулся:

– Ну, не скажи, не скажи…

Лудильщик немного помолчал, задумчиво опустив глаза. Когда он снова поднял взгляд, вид у него по-прежнему был доброжелательный, но уже более серьезный.

– Послушай, сынок, я буду говорить с тобой начистоту. Ослица моя ушибла переднее копыто о камень и больше не может тащить поклажу. Так что я застряну тут, если мне никто не поможет.

– В другое время я был бы как нельзя более рад помочь тебе, лудильщик, – ответил я. – Но мне нужно как можно быстрее попасть в Требон.

– Ну, это дело нехитрое. – Он кивнул в сторону холма к северу от нас. – До него всего-навсего полмили. Если бы ветер дул на юг, ты бы уже почуял запах дыма.

Я посмотрел туда, куда он указывал, и увидел за холмом дым из труб. Я испытал огромное облегчение. Я все-таки добрался, а время всего-то час пополудни.

Лудильщик продолжал:

– А мне надо попасть на Ивсдаунскую пристань, – он кивнул на восток. – Я договорился с кораблем, что идет вниз по реке, и мне очень не хотелось бы опоздать. – Он бросил многозначительный взгляд на моего коня. – Но мне понадобится новое вьючное животное, чтобы довезти мои пожитки.

Похоже, удача наконец-то обернулась ко мне лицом. Селхан был отличный конь, но теперь, когда я уже в Требоне, он будет лишь постоянным источником расходов, а средства у меня и без того скудные…

Однако же никогда не стоит давать понять, что тебе не терпится что-то продать.

– Ну, этот конь слишком хорош, чтобы использовать его как вьючную скотину! – ответил я, хлопая Кет-Селхана по шее. – Это чистокровный гершаэн, и надо тебе сказать, что лучшего скакуна я в жизни не видел.

Лудильщик смерил его скептическим взглядом:

– Да в нем же еле душа держится, – сказал он. – Ему и мили не пройти.

Я спрыгнул на землю и слегка пошатнулся – онемевшие ноги чуть было не подломились подо мной.

– Отдай ему должное, лудильщик. Он за сегодняшний день примчался сюда из самого Имре.

Лудильщик хмыкнул.

– Враль ты хороший, парень, да все же не завирайся! Если наживка чересчур велика, рыбка не клюнет.

Мне даже не пришлось делать вид, что я пришел в ужас.

– Прошу прощения, я не представился как следует! – Я протянул ему руку.

– Мое имя Квоут, я бродячий актер из эдема руэ. И даже в самый черный день я не стал бы врать лудильщику.

Лудильщик пожал мне руку.

– Ну что ж, – ответил он несколько смущенно, – приношу свои искренние извинения тебе и твоей семье. Нечасто приходится видеть кого-то из ваших в дороге одного.

Он смерил коня критическим взглядом:

– Из самого Имре, говоришь?

Я кивнул.

– Это сколько ж будет, почти шестьдесят миль? Ничего себе поездочка… – Он взглянул на меня и понимающе ухмыльнулся. – Как твои ноги?

Я улыбнулся в ответ:

– Ну, скажем так: я буду только рад снова очутиться на своих двоих. Он, пожалуй, десять миль еще проскачет. А вот о себе я того же сказать не могу.

Лудильщик еще раз окинул коня взглядом и шумно вздохнул.

– Ну, как я уже говорил, положение у меня безвыходное. Сколько же ты за него просишь?

– Ну как, – сказал я. – Кет-Селхан – чистокровный гершаэн, и масть у него красивая, согласись. Сплошь вороной, от носа до хвоста. Ни единого белого волоска…

Лудильщик разразился хохотом.

– Беру свои слова обратно! – сказал он. – Врать ты не умеешь совершенно.

– Не вижу ничего смешного! – несколько сухо ответил я.

Лудильщик посмотрел на меня странно.