Императорская Россия в лицах. Характеры и нравы, занимательные факты, исторические анекдоты

– Ах, матушка, – отвечал Загряжский, – ты бы хоть карандашиком мне место-то означила. Коли мешаю, я, пожалуй, буду спать на другой кровати.

Принесли другую кровать.

– Ах, Загряжский, – как ты, батюшка, сопишь, не могу спать, пожалуйста, не сопи.

– Ах, матушка, что ж мне делать, я, пожалуй, буду спать в другой комнате.

Когда он перебрался в другую комнату, Наталья Кирилловна нашла, что он в доме разные беспорядки делает, так что Загряжский решил лучше переехать в другой дом.

Наталья Кирилловна была очень этому рада. Муж стал приходить к ней обедать и в карты играть. Согласие ничем не нарушалось. Бывало, гости приедут к Наталье Кирилловне, она и говорит: «Пойдемте к Загряжскому, он такой милый человек!» Все и пойдут.

* * *

Наталья Кирилловна вздумала ночью открывать ставни и спать с раскрытой форточкой (жила она в нижнем этаже того дома, где теперь III Отделенье, близ дома Безобразова на Фонтанке), вот и вообразилось ей, что в форточку кто-нибудь ночью влезет, – она и наняла кого-то стоять у окна – играть всю ночь на балалайке и песни петь.

Однажды, проснувшись, не слышит ни песен, ни балалайки

– Спросите его, милая, – говорит она своей женщине, – отчего это он перестал веселиться?

* * *

Наталья Кирилловна говорила великому князю Михаилу Павловичу: «Не хочу умереть скоропостижно. Придешь на небо угорелая и впопыхах, а мне нужно сделать Господу Богу три вопроса: кто был Лжедмитрий, кто Железная маска и шевалье д’Еон – мужчина или женщина? Говорят также, что Людовик XVII увезен из Тампля и его спасли; мне и об этом надо спросить».

– Так вы уверены, что попадете на небо? – ответил великий князь.

Старуха обиделась и с резкостью ответила: «А вы думаете, я родилась на то, чтобы торчать в прихожей чистилища?»

(А. Смирнова-Россет)

* * *

Появление императрицы в зале напомнило сказку о феях. Она была еще красивее, чем всегда, истинная роза, и солнечный луч, танцуя, струился над ней, а рядом, опираясь на трость, шагала старая мадам Загряжская – всем видом напоминая тысячелетнюю фею или, по крайней мере, бабу-ягу.

(Д. Фикельмон)

Граф В. П. Кочубей

Графа Кочубея похоронили в Невском монастыре. Графиня выпросила у государя позволение огородить решеткой часть пола, под которой он лежит. Старушка Новосильцева сказала: «Посмотрим, каково-то будет ему в день второго пришествия. Он еще будет карабкаться через свою решетку, а другие давно уж будут на небесах».

* * *

О Кочубее сказано:

Под камнем сим лежит граф Виктор Кочубей.
Что в жизни доброго он сделал для людей,
Не знаю, черт меня убей.

Согласен; но эпиграмму припишут мне, и правительство опять на меня надуется.

(А. Пушкин)

Князь А. М. Горчаков

Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе – фортуны блеск холодный
Не изменил души твоей свободной:
Все тот же ты для чести и друзей.

(А. Пушкин)

Князь Александр Михайлович Горчаков (впоследствии канцлер) не пользовался благоволением императора Николая Павловича. Многие годы сидел он советником посольства в Вене, не получая очередных почетных наград.

Как-то однажды в небольшой свите императора Николая Павловича приехал в Вену граф А. Х. Бенкендорф.

За отсутствием посланника Горчаков, исполнявший его должность, в качестве старшего советника посольства, поспешил явиться, между прочим, и к графу Бенкендорфу.

После нескольких холодных фраз он, не приглашая Горчакова сесть, сказал:

– Потрудитесь заказать хозяину отеля на сегодняшний день мне обед.

Горчаков совершенно спокойно подошел к колокольчику и вызвал maitre-d’hotel’я гостиницы.

– Что это значит? – сердито спросил граф Бенкендорф.

– Ничего более, граф, как то, что с заказом об обеде вы можете сами обратиться к maitre-d’hotel’ю гостиницы.

Этот ответ составил для Горчакова в глазах всесильного тогда графа Бенкендорфа репутацию либерала.

(Из собрания М. Шевлякова)

* * *

Про канцлера князя Горчакова Ф. И. Тютчев говорит: «Он незаурядная натура и с большими достоинствами, чем можно предположить по наружности. Сливки у него на дне, молоко на поверхности».

(«Тютчевиана»)

А. И. Тургенев

Однажды Пушкин между приятелями сильно русофильствовал и громил Запад. Это смущало Александра Тургенева, космополита по обстоятельствам, а частью и по наклонности. Он горячо оспаривал мнения Пушкина; наконец не выдержал и сказал ему: «А знаешь ли что, голубчик, съезди ты хоть в Любек». Пушкин расхохотался, и хохот обезоружил его.

Нужно при этом напомнить, что Пушкин не бывал никогда за границею, что в то время русские путешественники отправлялись обыкновенно с любекскими пароходами и что Любек был первый иностранный город, ими посещаемый.

* * *