Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза

Но хуже всего были активные ассимиляционные кампании, устроенные посредством переписи главными (титульными) национальностями республик и автономных областей[462]. Многие регионы ждали результатов переписи, чтобы продолжить районирование или решить пограничные споры, – и счетчики иногда пользовались переписным процессом для проведения местной («националистической») политики. В регионах, где счетчиками работали представители титульных национальностей, непропорционально малое число людей было зарегистрировано как представители национальных меньшинств. Например, в одном районе Башкирской АССР счетчики записывали всех башкирами, не спрашивая народности[463]. ЦСУ сделало выговор виновным в «умышленной фальсификации данных переписи» и предписало счетчикам заново провести перепись в таких регионах[464].

Во многих случаях процесс регистрации осложняли местные условия и партикуляристские представления о национальности и идентичности вообще. Счетчики из Дагестана писали, что в национально-смешанных семьях «мужья, которые обычно дают сведения, никогда не позволят ребенка отнести к национальности матери»[465]. (Представители национальных меньшинств предупреждали, что во многих регионах народность определяется по отцу[466]. В ЦСУ проигнорировали это указание.) Счетчики из Ташкента и окрестностей отмечали склонность кураминцев, таджиков и казахов называть себя курама-узбеками, таджик-узбеками и казах-узбеками и предостерегали: если записать кого-нибудь, например, как «кураминца» без добавления «узбек», «можно обидеть не только самого хозяина, но и всех его родственников до третьего поколения»[467]. Счетчики с Дальнего Востока докладывали, что, хотя этнографами не признается существование «сибирской» народности, в одном регионе большинство жителей называет себя «сибиряками». Счетчики отмечали: «Собственно говоря, мы в душе вполне согласны с этим, потому что мы считаем, что есть такая северная народность. Но нам пришлось этот район переделать»[468]. Иногда проблема разрыва между официальными и локальными категориями идентичности решалась путем компромисса. В Киргизии так много людей просило записать их уйгурами, что ЦСУ в конце концов добавило эту категорию в особый список народностей, учитываемых под рубрикой «Народность не указана или указана неточно» (а позже – в список народностей, требующих дальнейшего изучения)[469].

Респонденты давали нежелательные или непредвиденные ответы не только на вопрос о народности. Счетчики с Украины объясняли, что данные о «грамотности» неверны, поскольку украинец, учившийся в русской школе, «понимает грамотность как грамотность на русском и не отмечает, что он грамотен и на украинском»[470]. Вопрос о «занятии» также создавал проблемы. Счетчики из одного региона сообщили, что не знают, как быть с тем, что многие женщины назвались «проститутками»[471].

В некоторых регионах вообще оказалось невозможным обеспечить точный подсчет населения. В Уфе башкиры и тептяри отказывались отвечать на вопросы, если счетчиков не сопровождали местные руководители[472]. В спорных пограничных районах счетчики сталкивались с аналогичными трудностями. Те счетчики из Узбекской ССР, которые считали себя казахами, и те счетчики из Каракалпакии, которые считали себя узбеками, отмечали, что местные жители относятся к ним как к чужакам и отказываются с ними разговаривать[473]. Счетчики из некоторых районов Средней Азии, где все еще бушевала гражданская война, докладывали, что присутствие басмачей – бойцов антисоветского сопротивления – полностью срывает перепись. Они отмечали: в одной местности население настолько «терроризовано нападением басмачей», что «частью скрывается», а частью переселилось в другие районы[474]. Даже из сравнительно мирных районов счетчики докладывали о трудностях проведения переписи. Например, они жаловались, что в деревнях, где распространено многоженство, мужчины прячут женщин и детей[475].

Конечно, трудно сказать, насколько верно эти сообщения отражали жизнь на местах. Но они позволяют ощутить фрустрацию и недоверие между счетчиками и респондентами, сопровождавшие процесс регистрации. Счетчиков из других регионов, мягко говоря, не всегда встречали как дорогих гостей. Опасения в связи с «национальным вопросом» и сбором информации, могущей использоваться в административных целях, осложняли процесс переписи по всей стране и обостряли локальные конфликты.

ПЕРЕСМОТР СПИСКА НАРОДНОСТЕЙ