Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза

В брошюре утверждалось, что «природа обусловливает хозяйственную деятельность», которая, в свою очередь, влияет на развитие социальных отношений, искусства и даже религии. Этнографы считали такое объяснение достаточно «марксистским», поскольку оно связывало этнографические признаки с экономическими условиями и народность воплощалась в акте хозяйственного производства. Но этнографическая экспозиция (и брошюра) не давала ни малейшего намека на то, что племена и народности могут преодолеть силы природы. Не показывалось и того, каким образом советская власть могла бы покорить природу и трансформировать идентичности[739].

С 1925 по 1927 год этнографы отдела служили экспертами-консультантами для некоторых советских учреждений и, зачастую в связи с этой работой, руководили научными экспедициями по всему Советскому Союзу. Они собирали артефакты местных культур, делали фотоснимки и зарисовки для новых этнографических экспозиций[740]. Хотя все этнографы соглашались, что экспозицию «Народы СССР» необходимо обновить, они расходились во мнениях о том, как сделать это лучше всего. Было несколько ключевых пунктов разногласия. Во-первых, как распределить экспонаты – на основе этногеографического принципа (по национальным республикам и областям) или этнического (по народностям или этническим группам)? Например, поделить ли еврейские экспонаты по национальным республикам и областям (Украинская, Белорусская, Грузинская ССР, Казахская АССР и т. д.) или объединить в одной секции, посвященной еврейской народности? (В действующей экспозиции отчасти применялся первый подход – в украинской и белорусской секциях имелись отделы, которые представляли евреев этих регионов.) Во-вторых, включать ли в экспозицию все народности, живущие в советских границах, или только самые важные? Некоторые из этнографов отдела считали, что музей как учреждение, посвященное Völkerkunde (науке о национальных различиях), должен показывать этнокультурные особенности всех народов СССР. Эти эксперты предлагали отделу организовать экспедиции для сбора артефактов тех народностей, которые не были представлены в коллекции музея[741]. Другие этнографы возражали: новая экспозиция должна уделить основное внимание меньшему числу народов, чтобы подробнее охватить исторический процесс развития их материальной культуры и верований с древности до наших дней; эти эксперты, сторонники культурно-эволюционной школы, утверждали, что цель музея – документировать сравнительно-историческое развитие культур[742].

Специалист по Украине Борис Крыжановский и специалист по Сибири Сергей Руденко предлагали применить к новой экспозиции культурно-исторический подход, сочетающий элементы Völkerkunde и культурного эволюционизма. Но они по-разному представляли, как это должно выглядеть. Крыжановский считал, что в новой экспозиции отдела основной организационной единицей должна стать народность; он выступал против увлеченности музея «красочными и необычными» племенами и народами и рекомендовал выделить каждой народности место, «соответствующее ее величине и значению в общей картине»[743]. В виде уступки сторонникам культурно-эволюционной школы Крыжановский предлагал применить эволюционно-типологический подход к материальной культуре: для каждой народности выставлять различные объекты материальной культуры (одежду, инструменты, посуду) в эволюционном порядке[744]. Но он настаивал, чтобы экспозиция включала только предметы, соответствующие культурам ярко выраженных «этнических групп», – демонстрировала исключительно традиционную культуру (в ее простонародных формах) и документировала каждую народность от «каменного века» до того момента, пока ее культура не утрачивает этнический и не принимает «общеевропейский» характер[745]. По Крыжановскому, «высшим слоям» развитой народности, «уже вполне перешедшим к европейским формам жизни», не стоило уделять место в экспозиции. Он признавал, что экспозиция может представлять крестьянский быт такой народности (поскольку большинство крестьян сохраняет традиционную культуру дольше, чем другие классы), но не должна показывать городской быт рабочих[746].