Империя. Третий Рим. Книга 2

Однако у Главнокомандующего генерала Врангеля был другой замысел – сохранить боеспособную Русскую армию в надежде продолжить борьбу с большевиками. Он вел переговоры с правительствами балканских стран на предмет того, что русская армия может оказать им поддержку в случае военной агрессии Коминтерна. В результате достигнутых договоренностей русские воины были выведены из Галлиполи в Королевство сербов, хорватов и словенцев (Югославию) и Болгарию.

Сербия, где благоговейно хранили память о спасительном для ее народа покровительстве царя-мученика, стала для русских беженцев вторым Отечеством. «Правительство Королевства СХС имело особый, отличавшийся от отношения остальных балканских государств, взгляд… Уже первые русские граждане, прибывавшие в страну еще в 1919 г., получили официальное название „русские беженцы”, что тем самым определило их юридический статус как статус эмигрантов, которые не признают советскую власть, – это было косвенным выражением отношения к событиям в России. Таким образом, русские эмигранты были прямо защищены сербским законодательством… Политическую жизнь характеризовала почти единодушная поддержка монархических взглядов, в особенности – в двух славянских государствах, в Югославии и Болгарии»[444], – подчеркивает историк М. Йованович.

Здание Скупщины (парламента) в Белграде

© ColorMaker / shutterstock.com

Именно монархическая Сербия, а не Париж, куда перебралась петербургская либеральная интеллигенция, была подлинным центром зарубежной России в межвоенные годы. Там собирался Синод Русской Зарубежной Церкви в Сремских Карловцах, там были учреждены кадетские корпуса, занимавшиеся воспитанием русских юношей. Большинство правительственных зданий Белграда, включая королевский дворец и Скупщину (парламент), были построены знаменитым архитектором Ливадийского дворца П. Красновым. До самого гитлеровского вторжения на Балканы у русских в Югославии в значительной степени сохранялось ощущение того, что они находятся дома.

В Болгарии, несмотря на то что в Первую мировую она выступила на стороне противников России, большинство населения встречало белых воинов с горячим сочувствием, помня о своем освобождении от турок русскими штыками в 1877–1878 годах. Враждебны по отношению к белым были лишь болгарские левые во главе с коммунистами: они стали устраивать вооруженные провокации и добились высылки из страны генерала Кутепова. В июне 1923 года не без усилий режиссера февральской революции Александра Гучкова, сохранившего страсть к заговорам даже в эмиграции, было свергнуто левое болгарское правительство. А в сентябре вспыхнул коммунистический мятеж, от которого Болгарию спасло только вмешательство русских белогвардейцев.

Генерал-лейтенант П. Н. Врангель с митрополитом Антонием (Храповицким), архиепископом Анастасием (Грибановским) и супругой в окружении чинов РОВСа (Белград, 1927 г.)

Как уже было нами отмечено, генерала Врангеля сильно тревожила перспектива превращения русских воинов в наемников, сражающихся на чужих войнах за чужие интересы. Поэтому в сентябре 1924 года он учредил Русский общевоинский союз. В короткие сроки в ряды новой военной организации вступило более 100 тысяч человек. РОВС ставил своей задачей как продолжение белой борьбы, причем весьма решительными партизанскими методами, так и всестороннюю помощь русским воинам на чужбине.

Большевики отнеслись к угрозе РОВС с исключительной серьезностью. Значительная часть сил ОГПУ была брошена на его разложение и дискредитацию. Для того чтобы подорвать белое движение изнутри, чекисты использовали фиктивную монархическую организацию «Трест», имитировавшую разветвленное антибольшевистское подполье. Представитель «Треста» Якушев сумел внедриться в эмигрантский Высший монархический совет, где вел разлагающую пропаганду.

Однако в 1926 году «Трест» был разоблачен контрразведкой РОВС. Тогда чекисты приняли решение физически уничтожить руководство РОВС. В апреле 1928 года был отравлен генерал Врангель. В январе 1930 года на одной из улиц Парижа лжеполицейским был похищен, а затем убит генерал Кутепов. В 1937 году агентами НКВД был похищен его преемник генерал Миллер, которого впоследствии расстреляли в СССР. Агенты Коминтерна явно чувствовали себя в масонском Париже более уверено, чем русская монархическая организация.

Николай Сергеевич Трубецкой (1890–1938)