Империя зла (Книга стихов)

Белый свет уж не мил, и закон не указ;
Что мне эта ржаная свобода?
Коли солнце не спалит, так вышибет глаз
Корифей високосного года…

И за что мне такая чудная напасть —

Жить и жить посреди, а не справа?
Долго длится проезд, и не держится власть,
И суставами щелкает слава.

Что же делать, убившему столько своих

И убитому трижды — своими?
Сколько раз призывал я друзей и святых,
А остался с одними святыми.

Велика ты, Россия, да негде присесть.

Всюду холодно, голодно, голо.
Вместо имени шлейф, вместо лирики — жесть,
И трава не растет для футбола.

Мнит синоптик себя… да Бог ведает, кем,

Может, даже самим Даниилом….
Только ветер-то, ветер-то — он не из схем,
А все больше по нашим могилам…

И чудес я не жду, ни к чему они мне.

Если что-нибудь вдруг и случится,
То уж точно не всадник на бледном коне —
Конь в пальто костылем постучится.

Русская Ночь

Ночь меня разводит на вокзале,
Как цыганка пьяного лоха…
Хоть бы добры люди подсказали
Избежать обмана и греха.

Но они идут, потупив очи,

До меня им дела вовсе нет.
Я для них и сам подобье ночи,
Потускневший образ, силуэт…

Тут меня и знать никто не знает;

Ну и мир! Ослеп он и оглох.
Ночь-цыганка узелки срезает,
И вовеки не проспится лох.

Он лежит с улыбкой идиота,

Перепачкан известью пиджак.
Всяк его осудит, скажет что-то,
А потом уйдет, прибавив шаг…

Ну и развеселые цыгане!

Что поют? — попробуй, раскуси…
Ночь гуляет, огоньки в тумане,
Хороши вокзалы на Руси!

Вот и я такой же безбилетный,

Пассажир последних поездов,
Обитатель дымки предрассветной,
Вечный лох цыганских городов.

Жду-пожду, пока полоской узкой

Свет мелькнет, объявится восток —
Ночь моя в обличье бабы русской
Бросит вслед заплаканный платок.

ПРИЛОЖЕНИЕ Л. Каторжный. ОТКРЫТИЕ АМ. Поэма абсурда

Запись Александра Хабарова

1

Как исторический колун
Форштевень свой вонзил Колумб
В полено братской Кубы.
Корабль известный сел на мель
И вот уже бежит Фидель,
Прикрыв брадою губы.
За ним гуськом спешат слоны,
Краса и гордость всей страны,
Надежда и опора.
А вслед спешит и прочий скот.
И вот уже простой народ
Столпился у забора.
Фидель вначале держит речь.
Колумб затих, взойдя на печь.
Матросы течь качают.
Потом качают Фиделя.
Колумб вскочил, кричит: "Земля!"
И в нем души не чают.
И вот корабль уже ту-ту.
Груз героина на борту,
Слоны, ведро сиропа,
Три негритянки цвета беж
А денег нету, хоть зарежь!
Возрадуйся, Европа!

2