Инферно

И вот Сол смотрит на звезды, его сознание ясно как никогда. Каждая секунда наполняет его существо остротой проживаемого мгновения, остротой жизни, которую Сол ощущает в себе необыкновенно ярко, насыщенно. Особенно сейчас, после видения. Каждая секунда улетает в вечность без возврата, каждая секунда — великая драгоценность, неописуемая красота, с которой не сравнятся никакие драгоценности и все произведения искусства со всего мира.

Представь, что ты был прекрасным цветком. Ты рос под ласковым солнцем и пил влагу. За тобой ухаживали, тебя холили и лелеяли. И вдруг тебя выдрали из земли с корнем и бросили на песок. Твои листья поникли, цветы свернулись, поблекли. Еще немного, и ты бы засох и умер. Но нет. Тебя всунули в грязь, обкорнали почти до основания и оставили торчать на холодной равнине, открытой всем ветрам. И ты начал цепляться за жизнь, запускать корни глубже. Чтобы дотянуться до живительной влаги, выпить каждую каплю, которая стала величайшей ценностью. Твои листья сделались жесткими, чтобы противостоять ветру, твой стебель огрубел и покрылся шипами. Ты сделался уродливым, куцым, маленьким, и тебе никогда более не достичь прежних размеров и пышности цвета. Ты никогда больше не зацветешь, не подаришь миру яркость своих красок.

Но ты выжил. И это главное.

К Солу постепенно возвращается контроль над телом, но спешить не стоит. Что-то подсказывает ему, что время действовать настанет. Сол поворачивает голову и видит, как Богомол держит в лапах последнего из дозорных акифов, остальных он умертвил. Этого последнего Богомол аккуратно распинает на центральной пушке, перерезав сухожилия и вытянув их из тела на манер нитей. Акиф скулит как щенок, утратив всякое мужество воина.

Сол задумчиво разглядывает его и думает, какие странные формы порой обретает жизнь. Судя по тому, как хозяйничает на корабле Богомол, Гримма и остальных на борту нет. Значит, они на острове.

Сол оценивает ситуацию, опять же не спеша, как игрок в длинной шахматной партии, просчитывая всевозможные варианты действий. Ему нужно больше информации.

Вот и настало время действовать.

К этому времени светает, и у горизонта появляется край солнца. Тут же первые лучи меняют всю цветовую палитру мира — с лилово-сизого на оранжево-зеленоватый. Сол подставляет лицо и руки этим первым, пока нежным лучам. Поразительно. Одна и та же природная стихия может убивать и ласкать.

Сол встал и подошел к распятому.

Парень перестал скулить и теперь смотрел на него с ужасом в ожидании расправы.

— Где Гримм? — спросил Сол.

— Там, — акиф указал на остров.

— Китчам?

— Тоже.

— Капитан?

— С ними.

Сол кивнул.

— Мы просто хотели жить, — пробормотал акиф. — Керас нас убил бы. Мы хотели жить.

— Да, — сказал Сол.

Рядом пританцовывал Богомол, составленный словно бы из одних лезвий и острых изогнутых прутов. Акиф заплакал.

— Пощади меня, пожалуйста, — всхлипнул он. — Я буду служить тебе. Я знаю, ты добрый.

Сол рассматривал акифа. Еще пару месяцев назад этот человек смеялся над ним в столовой корабля вместе с остальными воинами. Сол не испытывал к этому человеку ненависти, как ни к кому из людей никогда и не испытывал.

— Добрый? — спросил Сол. — Ты думаешь, добро не порождает зло? Ты думаешь, между ними есть какая-то разница? Ее нет, друг мой. Сейчас добром для тебя будет кое-что другое.

Акиф зарыдал, но Сол уже отвернулся и кивнул Богомолу. Молниеносное движение и крик прервался хрипом, который вскоре затих.

Сол не спеша спустился по трапу на галечный берег. Не спеша он прошел мимо выложенных рядами трупов людей Демискура. С горечью заметил он тело Орманда. Черты его лица совершенно сгладились, и, если бы не громадная дыра в животе, паренек казался бы просто спящим. Среди павших был и Раббал. Офицеру не повезло. Сол не стал задерживаться, возможно, он вернется, потом. Так они миновали всю косу и ступили на скалистую тропу, серпантином сбегавшую от основания колосса к берегу.

Сол и Богомол шли, не скрываясь, и поэтому, когда они достигли вертикально вздымавшихся стен, их уже поджидал отряд из дюжины человек. Во главе группы был Китчам. Его глаза тускло пялились на Сола — до странности равнодушные.

— Отойди от твари в сторону и ложись на землю, — скомандовал Китчам.

— Может, сначала поговорим? — предложил Сол.

Вместо ответа Китчам поднял дуло ручной пушки и дернул им в сторону. Акифы как по команде вскинули свои винтовки.

— Хорошо. — Сол стал медленно, боком отходить от Богомола. — Что Гримм сделал с тобой?

Китчам не реагировал. Потом скомандовал:

— Достаточно. Ложись.

— Слушаюсь. — Сол постарался проделать всю операцию как можно медленнее, но драгоценные секунды все равно таяли, а выхода из ситуации не было. Сол уже опускал голову в твердь скалы, когда что-то метнулось к Китчаму. Это был не Богомол.

Затем все происходило быстро и стремительно. Рявкнуло шесть или семь выстрелов, и одна очередь, заглушившие вопли и хрипы людей. Сол вскочил на ноги и заорал:

— Стойте!

Драка захлебнулась. Все замерло, только двое людей продолжали сражаться между собой.

Китчам и Улф.