Инкарцерон

Клодию уже трясло от нетерпения. Она достала Ключ и окинула его задумчивым взглядом.

– Как думаешь?..

– Подожди, Клодия, я уже почти определил первую цифру.

Так можно провозиться слишком долго. Клодия присмотрелась к двери и обнаружила позеленевший бронзовый диск, который казался светлее, чем остальная поверхность. Наклонившись, она повернула его.

Замочная скважина.

Шестиугольная, как кристалл.

Клодия поднесла к ней Ключ.

Вдруг тот буквально выпрыгнул из ее пальцев и погрузился в отверстие.

С громовым треском, от которого Клодия взвизгнула, а Джаред в ужасе отпрянул от двери, Ключ повернулся. Цепи упали, посыпалась ржавчина. Ворота слегка приоткрылись.

Джаред подскочил, лихорадочно проверяя все сигнальные устройства, и выдохнул:

– Ужасно глупый поступок!

Но Клодии уже море было по колено. Она смеялась. Ворота открыты, она отперла Инкарцерон!

Упала последняя цепь.

Подвалы отозвались громким эхом.

Джаред не шевелился, пока не утихли все звуки.

– Ну? – спросила она.

– Никто не пришел. Все в порядке. – Он утер пот с лица. – Видимо, мы слишком глубоко, наверху не слышно. Нам несказанно везет. Больше, чем мы заслуживаем.

Клодия пожала плечами:

– Я заслуживаю того, чтобы найти Финна. А он заслуживает свободы.

Они в ожидании уставились на темный проем. Клодия уже почти представляла, как оттуда вываливается толпа узников.

Ничего не дождавшись, она шагнула вперед, растворила ворота.

И заглянула Внутрь.

25

Помню историю о девушке в Раю, что съела яблоко, принесенное ей одним мудрым сапиентом. Из-за яблока она стала видеть все иначе. Золотые монеты превратились в жухлые листья. Богатые одеяния – в лохмотья паутины. А мир окружала стена с накрепко запертыми воротами.

Я слабею с каждым днем. Все остальные мертвы. Работа над Ключом завершена, но я уже не дерзну воспользоваться им.

Дневник лорда Каллистона

Это было невозможно. Клодия застыла, чувствуя, как в душе умирает последний огонек надежды. Она ожидала увидеть темный коридор, лабиринт клеток, сырые каменные переходы, кишащие крысами.

Ничего подобного.

За странным наклонным порогом ее ожидала белая комната – точная копия кабинета отца. Деловито гудели механизмы; под льющимся с потолка светом блестели гладкие поверхности стола и стула.

– Все точно такое же! – выдохнула Клодия в отчаянии.

Джаред тщательно сканировал пространство.

– Смотритель – человек неизменных пристрастий. – Он опустил сканер, и на его лице Клодия разглядела то же потрясение, что испытала сама. – Клодия, сейчас, когда ворота открыты, могу точно сказать, что Тюрьмы под нами нет, и никаких подземных лабиринтов тоже. Есть только эта комната. И все.

Ошеломленно покачав головой, Клодия шагнула внутрь.

И тут же, как и в той, другой комнате, предметы на миг потеряли очертания, послышались странные щелчки. Пол качнулся, силясь выровняться под ее ногами, стены вытянулись. Даже воздух здесь казался холоднее и суше, чем в подвалах.

Обернувшись, она посмотрела на Джареда.

– И еще странность, – продолжал он. – Произошел какой-то сдвиг пространства. Я говорил раньше: как если бы комната и подвал находились… в разных измерениях.

Он шагнул внутрь вслед за Клодией, и она заметила, как его темные глаза расширились. Но разочарование было настолько велико, что вытеснило даже беспокойство за него.

– Зачем делать тут копию отцовского кабинета? – Она раздраженно хлопнула рукой по столу. – Не похоже, чтобы этой комнатой пользовались чаще, чем той, другой.

Джаред потрясенно огляделся:

– Она в точности такая же?

– Один в один. – Клодия склонилась к столу и произнесла пароль: – «Инкарцерон». – Ящик стола выкатился наружу. Внутри его, как и ожидалось, помещался кристальный Ключ – такой же, как их собственный. – Он хранит один Ключ дома, а другой тут. Но где же сама Тюрьма?

В голосе Клодии звучала горечь, Джаред бросил на нее встревоженный взгляд, подошел ближе.

– Не мучай себя… – тихо проговорил он.

– Я обещала Финну отыскать путь наружу! И что нам теперь делать? Завтра меня выдадут за Каспара или казнят за измену.

– Или сделают королевой, – добавил он.

– Или сделают королевой. Но только после кровавой бани, и я всю жизнь буду терзаться чувством вины.

Она прошлась по комнате, окидывая неодобрительным взором жужжащие серебристые устройства.

– Ну что же, в конце концов… – начал позади нее Джаред.

И умолк.

Клодия обернулась. Джаред склонился над ящичком стола, в котором лежал Ключ. Потом медленно выпрямился и, искоса глянув на Клодию, хриплым от волнения голосом проговорил:

– Это не копия. Это та самая комната.

Клодия непонимающе уставилась на него.

– Взгляни сама.