Инодин - В тени сгоревшего кипариса

Осторожно спускающиеся по крутому, скользкому склону, покрытому ржавой щетиной прошлогодней стерни итальянцы оказались в ловушке и растерялись — когда первые снаряды, изготовленные на далёких сибирских заводах, стали прошивать крыши башен и моторных отделений, часть экипажей запаниковала. Злорадно оскалившись, Михаил наблюдает, как несколько танков, рванувшись вперёд, теряют сцепление, начинают скользить по склону.

— Тормози, ну! — Михаил привстаёт с сиденья, не отрываясь от командирской панорамы.

Будто услышав, механик скользящего танка — одного из тех, что побольше остальных, с перепугу бьёт по педали тормоза — танк разворачивает поперёк склона и высокая, но довольно узкая машина опрокидывается. Справа, на самом фланге роты этот цирковой трюк повторяет ещё один танк, из маленьких.

— Лежачих не бить!

Танки первой роты, остановившись у перелома склона, без перерыва стреляют из пушек, не отвлекаясь на выпрыгивающих из подбитых машин итальянцев. Уже выбит с десяток вражеских машин, дым начинает заволакивать поле боя. Плохо, что ветер западный — гонит чёрные клубы на советские танки. При равных силах разгром итальянцев был бы полным, однако их слишком много, сжечь всех за несколько минут невозможно. Первые неповреждённые танки врага достигают ровного участка, задирают стволы пушек — оставаться на месте нельзя, зачем давать наводчикам итальянцев возможность стрелять по неподвижным мишеням?

— Я первый-один, вперёд!

Рык моторов и лязг гусениц отражаются от скал и склонов холмов, многократно умножаются и давят на психику. Кажется, вот-вот из-за ближайшей скалы выльется масса танков, закрывающая землю и сметающая всё на своём пути. На самом деле выплывает неровная, как бык поссал, линия, не особо впечатляющая количеством. Ближе всего к позициям второй роты идут танки, похожие на тэ двадцать шесть, как родные братья, — те же парные тележки катков, короткий корпус, на котором возвышается коническая башня, щупающая пространство длинным стволом орудия примерно того же калибра. Десятка два — точнее не посчитаешь, место неровное. Сойдись с ними лоб в лоб, неизвестно, чья броня окажется крепче, но наводчики второй роты ловят в прицелы борта противника, а скоро увидят и кормовые листы.

— Вторая, кто первый снаряд мимо цели положит, до гражданки заставлю очки в туалетах драить!

И, дублируя команду комбата:

— Заводи!

Мишка отчего-то открыл огонь, не дожидаясь команды Барышева, но заодно и помог второй роте — итальянцы как один стали разворачивать башни в ту сторону.

— Вторая, я большой, огонь, атака!

Вовремя.

— Бей гадов! — командует Котовский и стреляет в башню десятого от себя итальянского танка. Тот внезапно останавливается, снаряд бесполезно чиркает по боковой броне и улетает дальше.

Второй снаряд Котовский всаживает резкому макароннику чуть ниже верхней ветки гусеницы, и, дёрнувшийся было, противник замирает. Распахивается огромный — в полборта, люк, оттуда начинают вываливаться танкисты в яйцевидных шлемах.

Быстро окинув взглядом поле боя, Алексей отмечает, что ближайшие к нему танки врага убиты все, некоторые уже занимаются чадными бензиновыми кострами. Пора спешить на подмогу Фунтикову, ему сейчас кисло приходится.

— Я второй-один, вперёд!

Хорошо начать бой — великое дело, но удачного продолжения не гарантирует. Исход вальса среди горящих боевых машин во многом зависит от случая. Конечно, толщина брони и выучка экипажей дорогого стоят, но в любой момент может вывалиться из дыма везучий дурак и вогнать снаряд в уязвимое место. Замполиту не повезло, влетел в моторную группу удачно выпущенный сзади-снизу снаряд. Хорошо, пожар не получился. Везучий «гочкис» удрать не успел — поймал водительским люком трёхдюймовый и раскрылся голландским тюльпаном. А толку? Один из самых мощных танков батальона замер на склоне неподвижной огневой точкой, сейчас по нему будет стрелять всё, что дотянется.

Второй взвод дерётся, более-менее успешно отбивая наскоки итальянской мелочи, а третий перестал отвечать, надо помогать.

— Одиннадцатый, двенадцатый, прикрыть замполита, тринадцатый, со мной на левый фланг! Левее бери, ближе к горке!

— Тринадцатый, выполняю! Есть ближе к го…

Взрыв, рёв пламени где-то недалеко. Кто его так? Поверх небольшого разбитого танка разглядел громоздкие силуэты трёх тяжёлых машин, сверкающие ленты гусениц идут вокруг корпусов, как на первых английских монстрах.

— Правого!

Назначенный целью танк как-то резво повернулся, и нацеленный в нижний лобовой лист снаряд пришёлся ему в правую гусеницу, полетели в стороны оторванные траки.

— Назад!

Три снаряда довольно близко пролетают над местом, где секунду назад была башня Фунтиковского танка. Лязг затвора.

— Вперёд!

Вопль наводчика:

— Короткая!

Выстрел — и башня среднего монстра перекошена точным попаданием. Рывок — механик, не дожидаясь команды, бросает машину в прикрывающий дым.

— Гриша, назад, за дымом вправо и вперёд!

— Поняв.