Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.)

Показателем пристального интереса военного ведомства Японии к прибрежью Дальнего Востока стали заметки в отечественной гражданской и военной прессе. По смыслу одной из них, в отдельных разведывательных операциях японского Генерального штаба в русских территориальных водах принимали участие корабли военно-морского флота Японии. В «провинциальной прессе», ссылающейся на рассказ полицейских стражников, находим следующее сообщение: «Под предлогом оказания помощи японским рыболовам, каждый день подвергающимся опасности от кораблекрушения, японцы послали к берегам Камчатки канонерку «Хей Мару», великолепно вооруженную. Японцы не только крейсировали в береговой полосе, но и неоднократно высаживали десант на русский берег. Это было бы ничего, если бы они высаживались за водой, или углем, или даже просто для того, чтобы размять свои кости. Однако, высаживаясь на берег, японские рыбаки брали с собой геодезические приборы и другие инструменты для производства топографической съемки, а также для промера глубины прибрежных речек…»[388].

«Властями задержано несколько переодетых в рыбацкие костюмы японцев, – находим в заметке военного издания «Китай и Япония. Обзор периодической печати» за 1910 г., – у которых оказались фотографические аппараты и наброски местностей. Вдоль океанского побережья ходят китайские шаланды, на которых находятся одетые в военную форму японцы…»[389].

Как нам удалось выяснить, при обследовании дальневосточного края разведывательное ведомство Японии не удовлетворялось лишь морским путем заброски своих подданных и кадровых офицеров в Приамурье. Расширяя собственные агентурные возможности, оно учредило резидентуру в непосредственной близости к границе с Россией – в Манчжурии (порт Дальний). До начала 1910 г. при помощи завербованных китайцев, работавшие там японцы добывали сведения «о положении дел в русских владениях»[390]. Об этом стало известно после того, как китайские военнослужащие разоблачили своего соотечественника, сотрудничавшего с «бюро шпионажа в Дальнем». Вместе с ним была раскрыта и вся «организация японского шпионажа в Манчжурии»[391].

Вместе с дальневосточной окраиной России, отличавшейся территориальной близостью к Японии, в сферу профессиональных ориентиров ее разведывательной службы попали и некоторые местности Сибири, инфраструктура которых имела военно-стратегическое значение. Здесь, судя по находящимся у нас малоизвестным архивным материалам, японское политическое руководство настойчиво отслеживало ход строительства амурской железнодорожной магистрали. Приведем лишь некоторые косвенные и прямые тому доказательства. В начале 1907 г. разведка штаба войск Омского военного округа доносила, что 12 января «из порта Пуруги выезжают через Владивосток в Санкт-Петербург командированные японским правительством инженер путей сообщения Фурукова и инженер капитан Шидзума»[392]. В отличие от этого визита японских специалистов, маршрут следования которых остался загадкой (хотя гипотетически он мог пролегать в том числе через восточносибирский участок сооружаемой Амурской железной дороги), в следующем официальном документе уже просматривается конечный пункт прибытия иностранцев и их вероятные шпионские намерения. Из шифрованной телеграммы иркутского генерал-губернатора А.Н. Селиванова № 56903 на имя П.А. Столыпина от 25 июля 1909 г. видно, что японский консул в Харбине Каваками в сопровождении трех лиц собирается предпринять поездку по Забайкалью и Приамурью с целью знакомства с постройкой Амурской железной дороги[393]. Спустя месяц, как следует из сообщения газеты «Новая Русь», в том же направлении и с той же целью выехала группа японских инженеров, «командированных… японским правительством»[394].

Эти сообщения приводят нас к трем заключениям.

Первое. Принимавшие некоторое единообразие (по траектории и профилю направленности) визиты были проявлениями «инженерно-технического туризма», т. е. легального посещения японцами иностранного государства для сбора несекретных сведений о режимных объектах оборонной инфраструктуры (линии железнодорожных передач, узловые станции, железнодорожные мосты и т. д.). При этом с юридической точки зрения подобная профессиональная мобильность иностранцев не противоречила нормам российского уголовного законодательства в сфере борьбы с государственной изменой путем шпионажа.