Институт благородных отбросов

— Компромисс? — усмехнулся йети. Ему нравилась эта человеческая особь: она мало походила на местных сородичей. Никто из людей ИБО не водил тесную дружбу с другими народами. С другой стороны, сравнивать ее с местными вообще не имело смысла: другой мир, другие правила… и полное отсутствие магии. "Все еще думает, что попала в сказку, — вздохнул ректор. — Даже после двух покушений. И может не дожить до осознания реальности".

— Компромисс — это хорошо, — кивнула Виктория. — Для начала: не считайте меня дурой. Я — не в сказке, и — нет: вы не думали вслух. Просто смотрели на меня о-о-очень жалостливо, прямо как директор моего детдома — на детей с задержкой в развитии. Таких, знаете, с пустотой в глазах и вечно текущей слюной. Устройте-ка мне, пожалуй, репетитора по языкам. Какой на континенте годится для межрасового общения?

Из палаты Сангатанга Энжей вышел с занозами и недоумением. Хотел приструнить студентку, в итоге как будто с родней встретился: такой же осадочек. И ведь это была лишь часть дела, впереди — расследование. Два покушения подряд, оба — с участием эльфа. Только претензий от Первородных ему не хватало…

* * *

У Энжея было всего два проректора, оба — профессиональные маги. В кои-то веки они оказались кстати: обычные покушения на бастардов не отличались замысловатостью. Время от времени ИБО терял студентов: печально, но — что поделать! Падали статуи, лошади сбрасывали наездников, отравители портили шедевры поваров… Классика. Нет, иногда, конечно, встречались интересные варианты, взять хотя бы традиции семьи лорда Грегори. Шесть веков убивают друг друга картошкой! Тем же дроу до них — как до неба: вечно устраивают резню, а у домовых-уборщиков после истерика. Нет чтобы подстилать под жертву газетки!

Ректор вздрогнул и потер переносицу: скверная штука — профдеформация, один шаг до равнодушия и цинизма. А ведь каких-то полвека назад он горевал из-за каждой смерти… Но довольно! Прочь цинизм и сантименты, время сосредоточиться на проблеме!

Проблема оказалась престранная. Сангатанга Энжей ничего не знал о рассуждениях детективного братства, но его посетили похожие мысли. Цель, мотив, подозреваемый — все непонятно, при этом вариантов — пруд пруди. Еще и Безымянный Гоблин подлил масла в огонь своими методами расследования.

Первый проректор взял кусочек метательного диска и засунул его в рот. Пока Энжей и второй проректор Сохви Туула хлопали глазами, старик выплюнул обломок.

— Новый, — задумчиво сказал он. — Торчал в камне недолго. Горгулью точно сбил он. Бросал любитель, но достаточно опытный.

Йети и гарпия переглянулись.

— Может быть, вы заодно скажете имя убийцы, его дату рождения и размер обуви? — не удержалась профессор Туула.

— Не скажу, — отрезал Безымянный Гоблин. Помолчал и все же снизошел до объяснений. — Потому что он — не убийца. Планировал не убить — покалечить.

Сангатанга Энжей задумчиво потер подбородок:

— А ведь в случае с отравлением та же история: аллергическая реакция, конечно, скверная штука, но совсем не смертельная…

— …если жертва — эльф или гоблин, — закончила гарпия. Для человека сочетание ингредиентов давало очень опасную смесь. Думаю, Викторию спасло то, что она — человек не отсюда. Но даже ей грозила кома, а это — без пяти минут смерть.

* * *

Стены здания института охватила мелкая дрожь.

В белоснежной кухне белоснежная штукатурка сыпалась в белоснежную глазурь тортов, отчего Морис ругался такими черными словами, что два поваренка упали в обморок.

В библиотеке госпожа Пхарататхра Энжей надела каску и взялась за лавинную лопату. Предстояла большая уборка: три полки орочьих военных хроник смешались с двумястами томов тролльего словаря оскорблений. Если учесть, что все книги были в одинаковой бурой коже с истертым тиснением… Попытка написать работу по истории в ближайшее время даст забавные результаты.

В спортивном зале на радость ленивым студентам отвалились почти все турники. Полковник Брунс зло ухмыльнулся, и ленивые студенты получили два наряда ремонтных работ.

В приемной ректора дриада Виллоу рассыпала кучу бумаг. Стены тут были не при чем, просто ива поругалась со своим парнем, а досталось ни в чем не повинным личным делам.

Невезучая сипуха, дремавшая подле одной из труб, и несколько чаек получили от здания оплеухи. В этот раз дрожь оказалась последней каплей: институт терпеть не мог тех, кто гадил ему на крышу.

Наконец Энжей и проректоры отняли руки от стен. Здание ИБО перестало хихикать и успокоилось. Магическая щекотка не только повеселила горгулий — они получили новые инструкции. Отныне каждый шаг принца и человеческой девушки был под неусыпным надзором. В экстренных ситуациях горгульям разрешили пускать в ход водометы и слезоточивую пыль.

* * *

В детстве освобождение от физкультуры каждый принимал по-своему, но чаще все-таки радовался. Можно было сделать домашку, пройти игру в телефоне, почитать книгу… каждому — свое. Викторию освобождение огорчало в школе, не обрадовало оно и теперь.

Еще и доктор-зануда не желал отпускать из больницы.