Интеллектуальный капитал и потенциал Республики Беларусь

Вполне понятно, что не всякая информация является знанием, в то время как знание по своей природе и содержанию всегда информативно. Кстати, в этом состоит смысл одного из замечаний Э. Семенюка в адрес когнитивной концепции, в соответствии с которой информация понимается как превращенная форма знания. По этому поводу он обоснованно пишет: «…когда информация трактуется как превращенная форма знания, совершенно ясно, что это не вся информация, а лишь те ее виды, которые связаны с сознанием человека» [Семенюк 1990, с. 4]. Это замечание подтверждает информационно-когнитивную концепцию.

При рассмотрении современных тенденций и процессов информатизации общества возникает проблема, заключающаяся в создании эффективных предпосылок и условий движения (создания, хранения, преобразования, использования и т. п.) «продукта», который имеет информационно-когнитивную структуру. Поиск критериев различения составляющих его компонентов уступает место восприятию содержания данного «продукта» сознанием пользователя. Для последнего важны лишь те его используемые качества, на основании которых может быть продуцировано собственное знание. Последнее является личностным знанием пользователя, но не знанием какого-либо другого человека. Оно может быть рассмотрено и с точки зрения информативности, но это будет не тождественная информация для обладателя знанием и любого другого человека, ознакомившегося с ним с по мощью объективированных форм выражения.

Проецируя вышеизложенное на реальные условия функционирования современных информационно-технических систем, мы обнаруживаем рядом – человека с его собственными знаниями и компьютер с определенным информационно-знаниевым «продуктом». В качестве последнего могут выступать как объективированные формы знания, так и менее организованные сведения, не являющиеся в буквальном смысле таковыми. По отношению к пользователю все это выступает некоторым ин формационным продуктом, в отличие от реконструируемого на его основе личностного знания. В свою очередь, знания пользователя могут выступать в качестве нового информационного продукта наряду с тем, что они являются и новыми предпосылками его возникновения. По этому поводу уместно замечание Ю. Шрейдера о том, что «в основе создания информационных продуктов лежат информационно-когнитивные процессы, позволяющие дать пользователю такое представление знаний, на основе которого он может получить нужное ему знание. Тем самым в производстве информационного продукта не только используется информация, возникающая в результате информационно-когнитивного процесса, но и сам продукт создается как материал для последующих информационно-когнитивных процес сов» [Шрейдер 1990, с. 22].

Из контекста данного суждения не следует, будто информационный продукт – это лишь превращенное знание, т. е. знание, отделенное от непосредственного создателя и каким-то образом объективированное. Думается, информационный продукт, функционирующий в разнообразных коммуникационных сетях современного общества, значительно сложнее. Его структура может быть оценена, исходя из признания уже подчеркнутых нами объективной и субъектной сторон информации. В первом случае речь идет о том, что любая вещь или явление информационно «нагружены», и мы признаем наличие в природе объективной информации настолько, насколько признаем объективное существование самих вещей и явлений. Реально, конечно, функционирование информационных систем основано на субъективных (человеческих, в отличие от понимания субъективного как искаженного, неверного, хотя и это не исключено) восприятиях и оценках объективно существующей информации. В результате приходится иметь дело с личностным и объективированным знанием (с различной степенью системной организации как первого, так и второго) и некоторыми данными, ассимилированными сознанием человека, но не являющимися собственно знанием. Личностные знания, как и невостребованная, не выявленная, но объективно существующая информация, потенциально относятся к информационному продукту.