Интернатские. Мстители. Любовь и дети Ханум

Вынуждена была, скрепя сердце, согласиться на такое распределение и Тамара. Единственное, чего она в этом отношении смогла добиться в пользу своих близнецов, – это чтобы не разлучали девчонок – Гульнару и Динару. Они обе попали в один интернат. А вот Валеджана пришлось устраивать в другой – за несколько десятков километров от этого. Ну, ничего, они уже совсем почти взрослые – в четвёртый класс пошли как-никак. Привыкнут! А через годик-другой, глядишь, и повезёт: места в том или ином интернате освободятся, и снова все втроём будут вместе.

Сама Тамара устроилась работать водителем грузового такси. Это такой приспособленный под перевозку людей неприхотливый полуторатонник «Газ-51» с деревянным кузовом, тентованный брезентом с окошечками. Боковые скамейки в кузове легко пристёгивались, в случае необходимости, к бортам, и тогда машина становилась обыкновенным грузовиком. Но чаще Тамаре приходилось возить всё-таки людей, кто-то один из которых обязательно садился к ней в кабину, и это ей нравилось – в каком-никаком общении легче отвлечься от тяжёлых мыслей о прошлом.

Правда, работу эту Тамара нашла не сразу при всём обилии вакансий на вновь образующихся автопредприятиях и в строящихся «с нуля» совхозах. Любой начальник-мужчина, к которому она обращалась, сходу принимался оглядывать её с головы до ног с нескрываемым отнюдь не производственным интересом, и первым его вопросом во многих случаях был, а не замужем ли она. Жадные сальные взгляды и порой беззастенчивые предложения скрасить её одиночество ничего кроме усталого раздражения у Тамары не вызывали, и она, прервав такую беседу на полуслове, шла искать работу дальше. Наконец, нашёлся один мало похожий на бабника пожилой начальник автоколонны, который не стал её особо разглядывать, а, нацепив на нос очки, принялся читать поданные ему документы. Изучив их, пристально посмотрел в глаза:

– Что, дочка, пришлось хлебнуть, говоришь? И несладко, поди, живётся теперь? Детишек-то пристроила?

– В интернаты, в разные… – если бы у Тамары оставалось хоть немного невыплаканных слёз, она бы сейчас разревелась. – Да и то окончательное «добро» дадут только после моего оформления на работу и предоставления

справки о размере заработной платы. И ещё прописаться где-то надо.

– Ничего, всем бывает трудно, особенно на первых порах после смены местожительства. Обживёшься-освоишься – будет полегче. Пока поселишься в женском общежитии, а при первой же возможности, в порядке льготной очереди, как вдове аж сразу с тремя малолетними детьми, выделим квартиру. Может быть, даже – в коттедже. У нас хорошие двухквартирные строят, со всеми удобствами и с земельными участками, надворными постройками. А что касается работы, так извини, лимузинов у меня нет. Могу предложить для начала пятьдесят первый «газон». Порули пока на нём, а там видно будет, придумаем, может, что-нибудь помягче…

– Да мне больше ничего и не надо! Спасибо вам. Только разрешите мне, пожалуйста, на машине за детьми и вещами в Казахстан съездить. Бензин я оплачу.

– Ладно уж! Поезжай, путёвку тебе оформим как в командировку за грузом. Привезёшь детей, домашнее барахло, и – за работу.

XVI

Сложилось так, что на выделенном ей «газоне» Тамара проработала весь

голодностепский период своей трудовой жизни. «Рулила» она буквально за троих, только в работе и забываясь от боли пережитого. Зарабатывала хорошо. Не дожидаясь, пока ей дадут обещанную как «вдове с тремя малолетними детьми» квартиру, довольно скоро купила приличный дом, в котором раз-два в месяц собирала на выходные дни всех троих своих детей. Эти воскресенья были настоящими праздниками для семьи. Не жалея денег на лучшие игрушки, красивые, часто дорогие не по возрасту наряды и вкусные лакомства, она изо всех сил стремилась доставить дочкам и сыну как можно больше удовольствий и радости, которыми они, по её разумению, были напрочь обделены в интернатской жизни.

Гуля и Дина росли пригожими жизнерадостными девочками, прекрасно пели и танцевали. В интернате, активно участвуя в праздничных мероприятиях, они многому научились, и с удовольствием показывали своё искусство во время встреч матери и брату, а когда в доме бывали гости, то – и им. На восхищённые возгласы гостей: «Вырастете, будете знаменитыми артистками, как Тамара Ханум!» со смехом отвечали:

– Лучшая на свете Тамара Ханум – это наша мама! И мы, как мама, будем щофёрками.

– Танцующими шофёрками! – весело подхватывали хмельные гости.

– Ещё что удумали?! – испуганно восклицала Тамара. – Какими шофёрками? Не женское это дело – баранку и гайки крутить. На мать-дуру не смотрите – она в другое время родилась и воспитывалась… будете артистками, как отец, царствие ему небесное!