Иоанн Грозный (СИ)

         Государь Василий Иоаннович, страшась сглаза, будто бы наложенного постриженной царицей на имя Георгия,  склонился назвать первенца от Елены Глинской в честь своего отца.  Так старший сын  из Георгия превратился в Иоанна,  и только  младший сын обрел дорогое сердцу родителя имя Юрия, то есть Георгия. Нынешнего царя - Иоанна раздражала эта игра именами, будто его, тогда нерожденного, могли, да избегли  спросить. В обеих женитьбах отца детям уготовано было иметь мать татаркою. Соломония Сабурова или Елена Глинская – кровь одна. Было равняться на кого.  Предки, холодные славянству, всегда  искали прибыли в  брачных союзах. Руководствуясь душевной склонностью разве что в выборе наложниц, они изрядно размыли варяжскую кровь Рюриковичей и славянскую – от Рогнеды, в погоне за ханским ярлыком.

         Имя, имя… Не желали ли Иоанна затолкать в оковы традиции? Его дед - Иоанн Васильевич, отец - Василий Иоаннович, он - Иоанн Васильевич. Что же, и он должен  назвать старшего сына Василием?  Иоанну всегда грело сердце имя Дмитрия, имя Донского, победителя моголов. Так  был назван  не проживший и года младенец, подаренный ему Анастасией в канун Казанской победы. Теперь у него есть  сын – Иван, названный в честь  отца. В нем Иоанн желал бы увидеть свое собственное продолжение, победу над смертью, второе «я».

         Бог три года не дозволял Глинской понести от пятидесятилетнего супруга. Злые языки винили  отца в бездетности, обеляли Соломонию. Наконец Елена забеременела. Юродивый именем Домитиан объявил, что она станет матерью «Тита, ума широкого». Иоанн родился в  седьмом часу ночи в конце августа. «В ту самую минуту земля и небо сотряслись от оглушающих громовых ударов, сопровождаемых непрерывною длинною молнией».

         Стрелами оскорбленного самолюбия пронзенное младенчество. Иоанн исчислял четвертый годок, когда родственники, князья суздальские, Шуйские, Андрей Михайлович и  Борис Иванович Горбатый, возвели напраслину на старшего дядю малолетнего царя  - Юрия Иоанновича, тезку младшего глупого брата Иоанна. Дядя сей сыскал любовь царственных младенцев необыкновенной добротой и веселостью.

         Души не чаял в брате Юрии покойный царь Василий, бояре вывернули: покушается дядя на трон племянника. По обычаю от Владимира Святого Юрию Иоанновичу и наследовать бы престол, но, начиная с Иоанна Даниловича Калиты, не сразу, с отступами, свыклись духовную грамотой передавать великокняжеский стол   от отца к сыну, скрепляя сперва у ханов. Иоанн Васильевич III, прозваньем Великий, или Грозный,  дед Иоанна, о котором речь, положил: кому хочу, тому и отдам царский венец. Потеряв сына Ивана от первой жены Марии, венчал на царство внука Димитрия. Нашептыванием второй жены, племянницы последнего  императора Византии – Софьи Палеолог,  Иоанн III передумал и выбор отменил. Наследником сделал старшего сына от Софьи  – Василия.

         Юрий Иоаннович не хотел подниматься на волю  старшего брата. Отвечал  клеветникам, подталкивавшим  к узурпации, что не преступит крестного целования у одра царственного покойника, готов умереть в сей правде. Дознались: усерднее других подбивали  Юрия Иоанновича, воспользоваться Иоанновым малолетством и надеть шапку Мономаха не кто иные, как плодовитые Шуйские. Стремились через то воссесть на лучшие места наместниками, приобресть откупа, расширить собственные земли. Юрий Иоаннович не поддался на уговоры, довольствовался отписанной старшим братом вотчиной в Дмитрове. Разочаровавшиеся в Юрии Шуйские поспешили  очернить его прежде, чем он поспеет выдать. Обвинили, на что сами безуспешно подталкивали.

         Видя, как разваливается умысел, Борис Горбатый назвал родственника. Андрея Шуйского заключили в темницу, в ту самую, где кончил жизнь юный Дмитрий, неловко венчанный на царство Иоанновым дедом. Дьяк Тишков подтверждал навет Шуйских на  Юрия. Мать Иоанна, правившая опекуншей при младенце, известила о заговоре Боярскую Думу. Дядю  государя  тоже посадили в тюрьму. Не давая еды,  уморили там  голодом.

         В связи с Юрием заподозрили другого царского дядю – Андрея Иоанновича, четвертого  отцова брата. Со страху дядя Андрей бежал из вотчины в  Старице  в Новгород поднимать народ на свою защиту. В дороге его перехватил воевода Телепнев–Оболенский. Через шесть месяцев Андрея Иоанновича умертвили. Потом похоронили с почестями в Архангельской церкви,  потеснив  великокняжеские останки. От дяди Андрея остался сын-сирота  Владимир Андреевич. Долго сидели он с матерью в монастырском заключении, но были выведен заступничеством юного Иоанна, сучившего ножками, в реве закатывавшемся, требовавшем себе для игр двоюродного братца.