Иосиф

Я каждый год еду на Родину, в свой хутор. Печаль и тоска охватывает душу, когда вместо отцовского подворья, в покорёженных, точно молнией побитых старых клёнах вижу груду самана, а на месте двора Головановых –чертополох и несколько яблонь, ставших теперь дичками. Нет ни хаты, ни тропинки от бабы Вари, по которой шкандыбала на посиделки со своим колченогим, о трёх ножках стульчиком соседка тёти Лены. Не ходят тут и не мекекекают козочки-овечки, не вжикают косы, и соловьёв уж столько нет, и взволнованную «серцу» некому под кроватью искать. В каждый приезд, глядя на всю эту родную картину, как в детстве, жмурюсь, и, кажется, открою глаза и вот они! Покажутся сейчас – неунывающие, весёлые, разные – баба Маша и баба Клавдия, и Димитриевна. И все они соберутся на лавочке у Головановых, и подъедет к ним с одной стороны на тракторе ДТ-75 Пашка Лобачев, с другой Сашка Сундук на Газончике, а из ворот, нечаянно задев плечом косяк, выйдет диковатая красавица Луна полная – Катюра. Как их не вспомнить, и кто о них расскажет?!

Весной 1962 года мама наша вела нас, всё семейство младое, кроме Володи, Володя в то время за семьдесят с лишним километров учился в музыкальной школе в Урюпинске, вела из Нижней Речки сюда – на Солонцы, знакомить с местом нашего будущего житья. Мы покупали и уже купили хату у близких родственников и соседей тёти Лены Головановой. Оставалось перевезти весь скарб, вот этим вопросом занимался отец, а мы, через Земляки, мимо деда Митьки, шли на смотрины. По пути зашли к Головановым, ключ получить от хаты уже нашей. Зашли, но не вовремя. Наш приход был неожиданным. В это время у Головановых находились улыбчивые старушки в белых платочках. Они сидели за столом за чаем, а в углу под иконой теплилась лампадка. Мне уж тогда было одиннадцать лет, и я понимал, кто эти бабушки. Их называли Богомолками, но говорили о них шепо-том. Вспоминая это время, могу сказать, что все наши бабушки были верующие, но те, кто в силу каких-то обстоятельств остались одиночками, они и вели активный православный образ жизни. Все церкви в наших хуторах были порушены, так что верующим приходилось собираться там, где это было надёжно и безопасно. Я так понял, что мама наша была знакома с Богомолками. Уж очень тепло она с ними поздоровалась, принялась с ними обниматься, но сначала перекрестилась, глядя на икону. Я удивился и съёжился, стало как-то опять непонятно и… зябко. Ведь полгода назад, после престольного праздника на Архангела Михаила, который отмечался здесь, в Лобачах, в Авраамовском, они с отцом меня так продрали, как сидорова козлёнка! Отец, правда, «козлёнка» не трогал, а мать… хвостик трошки подправила. А всё за то, что сами ездили отмечать престол, а меня не взяли, а я там, в Нижней Речке, в этот день прогулял школьные уроки. Но и то, правда, что им тоже досталось, родителям, от школьного начальства. Грозились даже исключить меня.

Накануне того престольного праздника учительница наша Капитолина Яковлевна наистрожайше наказала:

– Если кто из вас, дети, не придёт 21 ноября в школу, того исключим! Так и передайте своим родителям! Никаких Лобачей, никаких дремучих престолов! Бога нет и никаких ангелов и архангелов! – Узколицая Капитолина Яковлевна была длинной и худой и часто возносила руки вверх, оттого казалась непомерно высокой. Вещала так, будто что-то болит у неё постоянно, но к боли этой она привыкла, а всё вокруг происходящее её переутомляло и раздражало.

– А бабушка Наташа говорит, что все мы Божьи люди, и что мы произошли от Бога, – вставила своё слово соседка моя Галя Ильина.

– Какая ещё бабушка? Ильина! Ты что? Бабушка! Откуда они знают?! Бабушки ваши? Не верьте своим бабкам! Они ещё, – Капитолина Яковлевна взметнула руку с указательным пальцем и тут же низвергла её, – при царе родились!

– А от кого же тогда мы произошли? – спросил Федя Миньков.

– Мы произошли от обезьян! Ясно? Эволюционным путём мы, Фёдор, произошли от обезьян! Запомни это! Вы все поняли от кого мы произошли? А ну, повторите!

– Мы произошли от обезьян, – нестройно протянули мы.

– Молодцы! Так бабушкам и родителям своим и скажите! Раскройте им, в конце концов, глаза, что все мы произошли от обезьян!

– А где же у нас хвосты? – совсем не робко, но справедливо поставил вопрос Лёня Лапин. Лёня был громкоголосый и прямой. Он потом на врача выучился!

– Леонид! – резко осадила его учительница. – Что за глупый вопрос ты задаешь? Знаешь, что такое атавизм?

– Не-ет.

– А эволюция? Знаешь, что такое эволюция?

– Не-ет.

– И как же я тебе могу объяснить? Пойдёшь дальше учиться в Верхнюю Речку, зоологию будешь изучать, вот там тебе, где про всех животных сказано, расскажут про атавизм и про хвосты.

– Капитолина Яковлевна, Капитолина Яковлевна! – зашумел класс. – Хоть немножечко расскажите про хвосты, а?

– Интересно же!