Читаем Ирано-таджикская поэзия полностью

Ирано-таджикская поэзия

Абдуррахман Джами , Джалаледдин Руми , Муслихиддин ибн Юсуф Саади , Омар Хайям , Шамсиддин Мухаммад Хафиз

РАССКАЗ О ХИТРОЙ ПТИЦЕ И ГЛУПОЙ РЫБЕ

Жила в Омане птица-рыболов,Взимала рыбой дань с морских валов.Ловитвой в море занималась днем,Спала же на песке береговом.И рыбы сами на крючки когтей,Завороженные, стремились к ней.Но старческая немощь подошла,Охотничьи орудья отняла.Ослабло зренье, и не стало силВ когтях и в мышцах облинявших крыл.По целым дням на берегу онаСидела, безнадежности полна.В волнах играли сотни рыбьих стай,Как на шелках рисует их Китай.Как будто огнезвездный небосклонБыл в зеркале текучем отражен.Глядела птица на простор морской,Как нищий на обильный стол чужой.Хоть вот он — рядом лакомый кусок,Но так недосягаемо далек!И рыбка шаловливая однаК несчастной птице выплыла со дна.И так как в безопасности была,Над птицею глумиться начала:«Эй, лютый бич сородичей моих!Ты божья кара племени немых,От злого клюва, от когтей твоихОделись мы в кольчугу волн морских.Что ж ты сидишь, угрюма и скучна,Иль уж для дела больше не годна?Кто силы и когтей тебя лишил,Густые перья выщипал из крыл?»А птица ей: «Больна я и стара.Совсем слаба. Прошла моя пора!Исчезла хищность прежняя моя,В делах моих раскаиваюсь я.Я плачу, сожаления полна,Что так была преступна и грешна.От молодой горячности все зло,Содеянное мной, произошло!О, угрызенья совести! О, стыд!Он рыбьей костью сердце мне язвит.Теперь я твари не клюю живой!В слезах, питаясь горькою травой,Достигла я душевной чистоты.Теперь-то уж меня не бойся ты!Я рада, что моя утихла прыть…Давай по-братски, безмятежно жить,Чтоб амальгаму злобы с сердца смыть,Чтоб серебром добра его покрыть.С открытою душой ко мне приди,От сердца недоверье отведи.Вот этой крепко скрученной травойТы завяжи мне клюв зловредный мой,Чтоб в безопасности ты с этих порМогла вступать со мною в разговор!»Доверчивая рыба, в тех словахЛжи не заметив, позабыла страх,С жгутом травинок к птице подползлаИ прямо в птичье горло путь нашла.Оборвалось ее житье-бытье,Как будто вовсе не было ее.

* * *

Из чаши света, кравчий, дай испить,Чтоб недра мрака ярко озарить!Чтобы от гневных языков огняБежала ложь, как ночь от солнца дня.Приди, о долгожданный наш певец,Учитель мудрый раненых сердец!Рыданьем чанга сладко утишиСкорбь тайную истерзанной души!