Читаем Иранцы. Личный опыт полностью

Бехруз посмотрел на меня как-то странно. И немудрено: в этой стране нельзя найти заведение, где бы подавали и мороженое, и чай одновременно. Персы — консервативный народ. Не принято, значит, никто и заказывать не станет.

Зовем официанта:

— У нас вот тут мороженое, вы пару чашек чая не принесете?

Официант делает круглые глаза и трижды переспрашивает, действительно ли нам нужен чай. Уходит. Возвращается с тарелочками для мороженого, но без чая.

— А чай не готов?

— Так вы правда чай прямо сейчас хотите? Вы уверены? — он думал, что это неудачная шутка.

Захотелось спросить, не запрещено ли в Иране пить чай с мороженым. Тем более что когда чай все-таки появился, мы уже почти все съели.

В некоторых ресторанах вам предложат выбор: можно, как обычно, сидеть за столом, а можно полулежать-полусидеть на помосте под названием тахт (подобие широкой квадратной платформы на ножках, покрытой коврами). Есть, естественно, тоже придется лежа, но что может быть приятнее, чем дать отдых ногам и спине, измученным после многочасового осмотра города?

Кофе (гахве) иранцы не любят, в результате за пределами крупных городов практически невозможно найти ничего, кроме стандартного растворимого «Нескафе». Зато везде можно купить фруктовые соки (аб-миве): гранатовый (аб-анар), арбузный (аб-хендевунэ), апельсиновый (аб-портегаль), яблочный (аб-сиб) и морковный (аб-хавидж). Во многих городах здесь спокойно можно пить водопроводную воду. А в любом газетном ларьке вам продадут бутылку ледяной минеральной воды за копейки, не говоря уже о местных разновидностях газировки — «Зам-заме», «Парси-коле» и т. п.

Если хочется испить иранского чая со сладостями — лучше заглянуть в чайхану. В ресторанах чай подают далеко не всегда И впрямь — зачем стараться? Куда бы вы ни пришли — в гости, в магазин обсудить покупку, в банк или в офис — вам непременно принесут чашку чая и сахарницу. Или даже две: для кускового сахара (ганд) и для песка (шекар).

Первый из них (неправильной формы, поскольку кусочки откалывают прямо от сахарной головы) иранцы не бросают в чашку, а, окунув в нее, кладут на язык, пропуская чай через него. С первой попытки больше пары секунд сахар у вас во рту не проживет, а вот персу его обычно хватает на целую чашку. У иранца, оставшегося без чая больше чем на два часа, видимо, возникает абстинентный синдром, а потому пьют его тут куда чаще, чем в России.

Иранские хозяйки чай в пакетиках не признают. Для приготовления напитка используется чай одного-единственного, всеми любимого сорта, и… наш старый добрый самовар. Позаимствовав его у северного соседа, персы сохранили прежнее название, и сегодня без самовара, хотя бы электрического, не обходится ни одна кухня.

Сладости заслуживают отдельного разговора. В изготовлении маленьких пирожных, мягчайших кексов и вкуснейшего печенья иранцы превзошли всех. Недаром везде в Иране есть магазинчики с волшебной надписью «Ширини» (сладости), где их продают на вес. Каждый иранский город славится особым десертом или выпечкой. Перечислим лишь основные.

Гэз — подобие сладкой нуги с фисташками и другими орехами. Самый вкусный покрывают шоколадом. Лучший гэз делают в Исфахане.

Сохан — липкая, хрустящая сладость из пророщенной пшеницы, яичных желтков, фисташек, миндаля, кардамона, шафрана, масла, сахара (или меда) и розовой воды. Иностранцев сражает наповал — даже тех, кто пытается следить за фигурой. Продается как отдельными кусками, так и в форме круглых коржей, от которых можно потихоньку отламывать по кусочку. Лучший предлагают в религиозном Куме, неподалеку от Тегерана.

Пулак — нечто вроде леденцов, типа наших «петушков», но сделанных в виде тонких, плоских пластинок с самыми разными вкусами.

Пахлава — вкусная, медовая, поделенная на аккуратные ромбики — пальчики оближешь! Обязательно купите коробочку, а лучше две, если окажетесь в Йезде.

Печенье и сладости из риса — сладкие и рассыпчатые. Их везут из Керманшаха, главного города иранского Курдистана.

Лавашак — плоские пластинки фруктовой пастилы из сушеного абрикоса, вишни, граната, барбариса и т. п.

Фалуде — щербет из рисовой муки, фруктов и розовой воды, который готовят в Ширазе. Часто служит добавкой к мягкому иранскому мороженому с шафраном.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение