Исход

Только представь себе – в твоём теле таких спиралек великое множество, прямо как звёзд на небе, но это не множество людей, это только одна ты! Из каждой такой спиральки можно вырастить такое же тело, как то, что у тебя сейчас. Но это не требуется, потому что для размножения людей придуман гораздо более интересный способ. Догадываешься какой? Ты его прекрасно знаешь! Ну, да, ну, да, это соитие между мужчиной и женщиной – самое замечательное действо, которое дано человеку богами! Именно во время этого соития спиральки из тела мужчины сплетаются со спиральками из тела женщины, рождая из двух третью спиральку – их дитя.

По своему значению мужская и женская спиральки равны, но заново созданная спиралька остаётся в теле женщины, чтобы строить собственное тело в материнской утробе. А вот теперь самое интересное! Новая спиралька-человек, вовсе не забывает, кем она была до этого. Да, она сочетает в себе и материнские, и отцовские черты, поэтому новорожденное дитя чаще всего похоже на обоих своих родителей. Но нередко случается так, что ребёнок похож лишь на одного из них.

Заметнее всего это бывает, когда дитя получается одного пола с тем из родителей, с которым у них наибольшее сходство. Это означает, что при слиянии одна из спиралек взяла верх над другой. Не победила в борьбе, а просто повторила самоё себя. При этом свойства второго из родителей не пропадают, а отодвигаются на второй план, как бы временно откладываются. Они потом появляются в следующих поколениях, но сначала, кажется, что от них не осталось и следа.

И вот появляется на свет дитя, скажем, девочка, удивительно похожая на собственную мать. До того похожая, что войдя в возраст невесты, она не просто напоминает свою помолодевшую родительницу. Если та ещё не стара, и здоровье её не подорвали болезни, если она по-прежнему цветёт, как женщина, то таких мать и дочь люди принимают за родных сестёр. Более того – за близнецов! Но мы-то теперь знаем, что происходит. А произошло то, что та самая спиралька, о которой я говорил, повторила себя не в одном теле, а в двух, оставаясь при этом самой собой! Так что выходит, что те, кого окружающие считают двумя разными людьми – матерью и дочерью, (в чём они уверены сами), на самом деле являются одним человеком, по воле богов рождённым дважды!

Злося раскрыла рот от изумления.

– Ты удивлена, моя прелесть? – расплылся в улыбке Злоки. – А, между прочим, кое-кто из мыслителей древних времён об этом давно уже догадался. Правда, речь тогда шла о близнецах, которых называли двумя списками с оригинала. Совершенно справедливо! Тем более что в близнецах это гораздо легче заметить, чем в случае с матерью и дочерью, а тем более, если речь идёт, скажем, о внучке и бабушке.

– О внучке и бабушке? – ошеломлённо повторила Злося.

– Или даже более отстоящих друг от друга родственниках. Как в случае с царевной Злофьей, княжной Злольгой, её незаконнорожденной сестрой Зледой и тобой, душа моя!

– Так что же это выходит? Что мы все, это…

– Один и тот же человек, которого можно называть как угодно! Поэтому, я, не кривя душой, говорю тебе, дитя, что здесь сейчас ты – зледи Злольга, находящаяся на своём законном месте.

– Но, как же мой муж?

– Ты о котором? Впрочем, они друг друга стоят, ведь то, что справедливо по отношению к тебе, также справедливо и по отношению к нему… К ним. Да, это один и тот же человек – тупой, грубый, эгоистичный, самовлюблённый головорез. А как от него воняет!

Злося невольно поморщилась, вспомнив тяжёлый пивной перегар, исходивший от сэра Злорика, когда он её… Нда.

– Мало того, что этот бугай склонен к пьянству, – продолжал свою обличительную речь Злоки, – так он ещё и по скотски обращается со своей женой! Я ведь всё знаю. Не смотри, что я торчу здесь бревном подпирающим лестницу, мне многое видно, слышно и известно. Совершить такое с беременной женщиной! Между прочим, учти – это ведь не в последний раз.

– Нет!

– Да. Ты, наверное, думаешь, что вот он раскаялся, получил от тебя прощение, и больше так не будет? Погоди, вот он напьётся ещё разок, тогда увидишь! А напьётся он очень скоро, может быть сегодня.

– Я не хочу здесь больше оставаться ни на один день! – взвизгнула Злося. – Помоги мне вернуться к моему настоящему мужу – сэру Злоскервилю!

– То есть, к нему же, только рождённому века спустя? Думаешь, он лучше? Поверь мне – он такой же. Один в один! Не веришь? Тогда скажи, чем он был занят, этот самый сэр Злоскервиль, до того, как познакомился с тобой?

– Беспробудно пил… – прошептала Злося похолодевшими губами.

– Вот видишь! Но это ещё что! Он ведь, насколько я знаю, пил такой напиток, от одной кружки которого сэр Злорик упадёт под стол и будет сутки спать, если вообще выживет. И ты думаешь, что, называясь Злоскервилем, он больше к нему не прикоснётся? Наивное дитя! Ещё раз повторяю – это вопрос времени. Так, где ты хочешь, чтобы над тобой надругались, здесь или там?